Антон, 17 лет
Биполярно-аффективное расстройство
Нельзя сказать точно, когда появился БАР, но, возможно, в четырнадцать лет из‑за триггера у меня запустился активный процесс заболевания. Тогда родители отправили нас с братом на две недели в военный палаточный лагерь без удобств и связи с внешним миром. У нас отобрали телефоны, мы не могли никому звонить жаловаться. Там было достаточно жестко в плане дисциплины. Я три раза ездил в больницу из‑за пищевых отравлений и потери сознания, а моему брату выбили челюсть старшие ребята.
Первые признаки расстройства я не замечал, потому что мне мое поведение казалось вполне нормальным и обычным. В период мании у меня было повышенное настроение, какая‑то нереальная уверенность в себе, я строил огромные планы на жизнь, думал о переезде, начинал учить чешский и датский языки. Стал очень эмпатичным к наркотическим веществам и алкоголю. Все мои действия казались мне логичными и адекватными, хотя со стороны я выглядел странно: неусидчивый, импульсивный, гиперактивный парень с бегающим взглядом. Думал, что столько энергии у меня из‑за того, что я пью много кофе или хорошо высыпаюсь.
Свойство данного состояния — оно быстро забывается и не такое длительное, как депрессивный период, около двух недель, максимум месяц. И мания очень резко переходит в депрессию. Ты осознаешь, что ты делал, и какой ты, по сути, дурак, и начинаешь загоняться. Возникают суицидальные мысли. У меня был такой период депрессии, когда я неделю просто лежал в кровати и смотрел в потолок. Не было сил встать, сходить поесть, даже посидеть в телефоне. Во время мании твои мысли бегают и кажутся классными, и ты не знаешь, за что ухватиться, в период депрессии они наваливают гурьбой, и ты не понимаешь, как с ними разобраться.
Мое БАР было совмещено еще и с паническим расстройством, я переживал панические атаки вплоть до пяти раз в день, они длились по 10–20 минут, я думал, что умру. Тогда я втайне от родителей начал ходить к психологу в моем лицее, мы с ней общались, и в один момент она сказала: «Антон, это не моя зона, тебе нужен психиатр». В этот момент я пришел к маме и все ей рассказал, и она записала меня к психиатру.
Уже год и три месяца я наблюдаюсь у врача и принимаю препараты. Раньше я пил по семь таблеток в день, сейчас же принимаю три. Благодаря лекарствам у меня стабильное настроение. Адекватные реакции на стресс, эмоции соотносятся с событиями в жизни — радость, грусть, агрессия. Раньше в период мании была гиперреакция: любое оскорбление или замечание в мою сторону вызывали дикую агрессию. Теперь нужно постараться, чтобы меня задеть.
Сейчас мое расстройство почти мне не мешает. Некоторые друзья употребляют алкоголь, я же могу позволить себе только бутылочку сидра, потому что мешать алкоголь с таблетками не очень хорошо. Вечный трезвенник на праздниках. Еще мне обидно что мои друзья учатся на права, а чтобы это сделать мне, нужно доказать врачам, что препараты не влияют на умение водить автомобиль. Некоторые копят на машины, у некоторых уже есть машины, а ты просто сидишь в сторонке и думаешь: «Блин, я тоже хочу».
Мне кажется, приписывать себе психические расстройства очень глупо, потому что, имея подобные заболевания, ты должен брать на себя ответственность за себя и свои поступки.
Психическое расстройство не делает тебя крутым и уникальным. Некоторые же думают, что это модный клатч, который ты можешь носить с собой и всем говорить: «Вот смотрите, у меня биполярочка».