Сын
любит драться. Не обзывается, но когда играет в Лего, то его человечики могут вставить что-то из классика.
Из классика? Спросите вы.
Именно. А началось все с Незнайки. Драки между малышами были в первой части, а обучение ругательствам в «Солнечном городе»:
— Не знаю, что и придумать... Совсем, понимаешь, не умею ругаться!
— Ну скажи, что я олух бессмысленный.
— Олух бессмысленный, — повторил Пестренький.
— Скажи: скотина безмозглая.
— Скотина безмозглая!
— Глупая рожа.
— Глупая рожа!
— Ну, еще как-нибудь...
— Ослиный дурак!
— Правильно!
— Ну, легче стало?
— Нет, понимаешь, не легче. Ты, видно, на самом деле не умеешь ругаться. Лучше ты вот что... стукни меня кулаком хорошенько.
— А как стукнуть — по спине, что ли, или по шее?
— Давай, что ли, по спине... Вот так, хорошо! А теперь, что ли, по шее... Так! Еще разок... Во! Еще бей, не бойся... Ай!.. Ну, довольно, довольно! Размахался тут кулаками! А то как дам! Обрадовался, что драться можно!
И как тут быть? В «Волшебнике Изумрудного города» дровосеку отрубали по одной части тела, в «Урфине Джусе» дуболомы пилили друг другу ноги. В «Коте сапогах» людоед ел людей, а кот съел людоеда.
Ваня на все эти непривычные действия обращает внимание. И считает книги прописной истиной: «Это не правильно, в той книге вот так написано...»
По возможности стараемся объяснять. Или просто отложить эти книги на пару-тройку лет?