Несколько слов о гениальном фильме Эмира Кустурицы
Подписывайтесь на наш канал! Ставьте лайки! Приветствуется репост материала в соцсетях!
Дорогие друзья, рассказывать о фильмах, где главной составляющей является бьющее через край беззаботное веселье, не просто сложно, а мучительно сложно. Ибо любое произнесенное слово есть ложь. Не в смысле обман, а недостаточно ясно передающее оттенки эмоций и их тайный смысл.
Именно такие мысли пришли нам в голову, когда в рамках одного провинциального проекта, а именно «Клуб анонимных книгоголиков» (удивитесь, мы не только пишем, но ещё и читаем), нам предстояло обсуждать фильм 1998 года «Черная кошка, белый кот», который был создан Эмиром Кустурицей. Тема вернуться к этой кинокартине вдвойне актуальна, так как недавно мы «отмечали» день рождения Бранки Катич
Мы даже помним тот момент, когда он (этот фильм) появился на небосклоне. По телевизору в одной программе, посвященной Венецианскому кинофестивалю, показали отрывок с «ползущим пеньком», который останавливает долговязый вооруженный цыган. Уже интригующе и весело. А первый просмотр погрузил в состояние, близкое к солнечной эйфории, хотя сюжет весьма и весьма криминальный
Итак, мы имеем удивительное сочетание, музыкальной комедии и этно-гангстерской драмы. Кажется, что после преисполненного глубокими трагическими смыслами «Подполья» режиссер решил похулиганить, дабы тем самым дать зрителю отдохнуть. Однако было бы в высшей мере ошибочно видеть в этой ленте «дикую безделушку», хотя если сюжет усваивать «дословно», то он будет восприниматься именно как «дичь»
Но всё-таки есть в ленте две центральные темы, которые и стали своего рода скрытыми смыслами этой картины. Во-первых, это тема дружбы. Понятие, которое сейчас девальвировано, но при том имеет множество оттенков. Не случайно, один из героев смотрит финальную сцену легендарной и близкой у нуару «Касабланки» (1942), когда звучит фраза про «начало дружбы»
Если же говорить об оттенках, то мы можем видеть преданное криминальное товарищество двух старых бандитов, которые в своё время «колесили» по Европе. Эта дружба противопоставлена лицемерной псевдо-дружбе Матко и Дадана, которые, по сути, используют друг друга, готовые в любой момент «подставить». И есть третье проявление. Это дружба-любовь (так называемый «людус») в недра коего с головой погрузились юные существа: Ида и Заре-Воробушек
Опять же сцена в подсолнухах лишена какого-либо подчеркнутого эротизма и напоминает не столько «праздник тела», сколько «анекдот духа». Здесь мы выходим на вторую тему фильма. Весьма интересно, что в ленте нет ни одной статичной сцены. Все движется и на первом, и на среднем плане, и даже на общем фоне. Хотя иногда это движение даже не имеет смысла.
Поскольку действие фильма происходит в среде югославских цыган, то это как бы является отсылкой к кочевому образу жизни. То есть «вся наша жизнь - один сплошной табор». И это подано весьма иронично, без какого-либо упрека и недоумения. Если мы посмотрим на образ табора в художественной культуре, то он ассоциируется с карнавалом.
В данном случае тема «криминального праздника» дополнена ощущением прямо-таки непростительной инфантильности (опять же вспоминайте сцену в подсолнухах). Однако это не по причине «этнического возраста» цыган, которые в преставлениях некоторых «никак не хотят взрослеть». Напротив, это от ощущения того, что всё случится «как надо». А потому: зачем горевать? Опять же кто-то сомневается в том, что злополучная свадьба не состоится?
