В бесславье может я закончу,
В минуту ту, когда уж испишусь,
В момент, где не поставил точку,
В тот самый миг, когда я задохнусь
От малой воздуха нехватки,
Что не даёт нормально мне вздохнуть.
Закончу тихо, не в припадке,
В кровати, будто лёг я отдохнуть.
Глаза прикрыты, словно в дрёме
В руке ж застыли ручка и листок.
На нём же почерком знакомым,
Написано всего лишь пара строк...
А у кровати рядом тумба,
Подсвечник там с огарком от свечи,
То ветер, был в гостях бесшумно
И затушил свечной огонь в ночи.
Он разбросал листы бездумно,
Меня пытаясь шелестом будить,
Но спит поэт уж беспробудно
И глаз ему вовеки не открыть.
Он разнесёт молву по свету:
"Погиб поэт, он больше не жилец!"
И кто-нибудь, узнавший это,
Придёт к постели, где почил творец.
Найдёт письмо в руке остывшей,
Прочтёт его, быть может даже вслух:
"Раз вы нашли меня почившим,
Прошу исполнить волю, о, мой друг:
Те вещи, что представят ценность,
Те, что сберёг к финалу своему,
Чтоб проявить любовь и верность
Отдать лишь ей и больше никому."
Описан будет образ девы,
Которой вещи все я завещал.
Ведь для меня как королева,
Как божество она, мой идеал.
И может быть, кто обнаружит
Меня умершего среди бумаг,
Мне службу добрую сослужит
Ведь эта служба в общем-то пустяк.
Так дай же силы мне Всевышний,
Чтоб я прожил до старости своей.
Когда я стану вдруг почившим,
Пусть всё достанется любви моей.
