Ранее: Вынужденное купание в бурном арыке, приступы малярии и свистулька не для того свистуна.
Отец мне, семилетней, по случаю велосипед купил, взрослый дамский. Думал, что я буду на нём кататься. Не получилось. Я, видимо, трусливой была и не могла сесть и поехать. Нет, я садилась на велосипед, и мальчики постарше катали меня вдоль улицы туда и обратно, за что получали право самим покататься на нём.
Толик тоже не мог освоить езду на велосипеде, он младше меня всего на год, да еще и отец сразу предупредил его, что велосипед дамский, а он мальчик. Может это сказалось или тоже боялся взрослого велосипеда. Детские у нас в своё время были, и мальчики, буквально, заездили их до непотребного вида.
Отец уходил на работу, а я выводила свой велосипед во двор, где меня уже поджидала детвора со всей улицы. Первой, конечно, садилась я, крепко держась за руль, за который надо было держаться очень низко склонившись. То ли руль далеко был от сиденья, то ли я была маленькой, но мне было не удобно. Но покататься то я должна была всё равно.
За велосипедом бежала гурьба детей, тоже желающих прокатиться. Если среди них были Толик и Витя, то за мной катали их, а мы сидели у дороги и наблюдали за катанием других. Вечером велосипед приводил кто-нибудь из детей и ставили у ворот во дворе. Отец наблюдал какое-то время, а потом предупредил, что, если увидит велосипед у других, а не у меня, то отдаст другим, тому кому он будет нужен. Как-то не заметили, что велосипеда во дворе не стало.
Но лето кончалось и однажды во дворе появился русский мужчина с одной рукой, вторая была ампутирована выше локтя. Отец подозвал меня и сказал, что этот дяденька пришел ко мне. Я очень удивилась, ко мне никогда не приходили даже тётеньки, а тут дядя. Сели мы под виноградником за стол и стал он у меня спрашивать – хочу ли я в школу? Буду ли стараться учиться, чтобы много знать и научиться читать и писать. Спрашивал знаю ли я какие стихи и сказки.
Читать и писать к тому времени я не могла, но знала очень много сказок и стихов, за что он похвалил меня, да и счет хорошо знала, не зря видимо часто в магазин ходила самостоятельно, а вот с часами было плохо, не могла их усвоить никак. Вот так впервые в доме встал вопрос о школе, а до этого даже намека на нее не было. Это был завуч школы, где мне потом пришлось учиться.
Перед школой в книжном магазине мне купили учебники. В день покупки там было очень много людей. Нас оставили стоять у стены, а сами родители прошли к прилавку, где люди, толкаясь и громко перекрикивая друг друга, просили у продавца книги и тетради, карандаши, линейки, перья, чернильницы.
Мы стояли в стороне и боялись, что нам ничего не достанется, так как наши родители не кричали, чтобы им что-то дали. Но они вышли из толпы с покупками, и мы отправились домой в нетерпеливом ожидании рассмотреть их.
Каждый учебник открывали с благоговением, а так как учебники были приобретены для меня, то я не упускала возможности напомнить братикам, чтобы они не попортили их и были осторожны. Братики обижались, но признавали мои права на них и показывали, как они осторожно рассматривают картинки, а сестренке показывали только из рук, и она обижалась и требовала тоже взять в руки.
В этот же день приехали родственники и привезли нам кучу вещей от своих детей и внуков. Больше всего там было платьев для меня. Радости не было предела. Такой день насыщенный – учебники купили, гости приехали с гостинцами и вещами для нас.
После шумных примерок и демонстрации новых учебников отец решил нас сфотографировать на память. Вечером провожали гостей на автобус в Ташкент, и все вместе пили лимонад в узбекистанской столовой, а отец для себя и тёти Фени взял пиво.
Портфеля не было, вместо него мать сшила мешочек из красного ситца, пришила к нему ручки, проверила всё ли подходит по размерам и всё ли необходимое там поместится. Для чернильницы был сшит специальный кисет, который затягивался шнурком и привязывался к ручкам сумки. В этот же кисет положили и перочистку из пяти или шести кружков оставшейся ткани, прошитых вместе в центре.
Чернила отец разводил сам, специальную краску из пакета ссыпал в банку, наливал воду, дожидался, когда кристаллы растворятся, переливал всё в полулитровую бутылку с прозрачным стеклом и уже оттуда наливал чернила в чернильницу. Несколько раз перевернул чернильницу верхом вниз, объясняя почему её еще называют непроливайкой.
До школы от нашего дома расстояние было где-то менее полутора километров по центральной трассе Ташкент-Чимкент, проходящей через всю Черняевку. Дорога шла сначала вниз, почти незаметно, а потом вверх. На этой высокой точке стояла одноэтажная школа рядом с колхозным двором с амбарами, навесами, сараями и жилыми квартирами, так называемыми казенными, в одной из которых какое-то время спустя поселимся и мы.
На линейке, посвященной началу учебного года, я увидела и мужчину, который приходил к нам. Саму линейку особенно не помню, но то, что он подошел к нам и поздравил с началом учебного года и, с нами же и нашим первым учителем Осиповым Дмитрием Захаровичем, пошел в наш класс, я запомнила.
Уже на линейке я встала рядом с Сашей Корниенко, мальчиком, с которым мы когда-то жили на территории Дома отдыха, а в классе мы сели за одну парту. Оглядевшись увидела там же и Колю Логинова, с чьими родителями подружились наши родители, и мы были знакомы по общим играм, когда проживали недалеко от его дома. Остальные были мне не знакомы. Кого-то, конечно, видела и раньше, в магазине, на улице, но познакомились только в классе.
Наш класс находился в старом здании школы или жилого помещения, приспособленного под классы. Крылечко под жестяным навесом на деревянных и кирпичных опорах, маленький коридорчик, справа и слева которого двери в классы. Нам достался класс справа с высокими потолками и широким окном. Черные парты были с откидывающимися крышками, под ногами перекладина для ног. На парте места для чернильницы и для ручек.
Всё это нам показали и рассказали, как и чем пользоваться, как встречать учителя, как вести себя на уроках, когда поднимать руки и как отвечать. Рассказали какие учебники сейчас надо, а с какими будем заниматься позже. Нам было всё интересно и все сидели, затаив дыхание.
Так начался мой первый учебный год с этим классом. Домой шли мы самостоятельно. Никто нас не провожал и не встречал, как и в дальнейшем. В школу мы ходили сами, без родителей и в любую погоду.
Далее: Как я в школу опоздала. Новое жильё.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.
Прошу выражать своё отношение к статьям положительно или отрицательно лайками и делиться с друзьями в соцсетях, буду Вам очень благодарна.