Сегодня день рождения одного из основоположников советской космонавтики Раушенбаха Бориса Викторовича.
Знакомство с Королёвым С.П.
В 1932 году Раушенбах поступил в Ленинградский институт инженеров гражданского воздушного флота, увлекался планеризмом. В Коктебеле, на плато Узун-Сырт, в традиционном месте для испытания планёров на базе Высшей лётно-планерной школы, Борис Викторович Раушенбах впервые встретился с Сергеем Павловичем Королёвым. Много позже случайное знакомство переросло в сотрудничество на долгие годы в ракетной и космической технике.
Вот как вспоминает Раушенбах свою первую встречу:
«Впервые я познакомился с Сергеем Павловичем Королевым в начале 1937 года, когда еще молодым инженером поступил в его отдел в Реактивном научно-исследовательском институте (РНИИ). Если говорить точнее, мы были уже знакомы, встречаясь на Всесоюзных планерных слетах в Крыму, но там наше знакомство было только "шапочным". И вот я сижу в его маленьком, отгороженном от небольшого общего зала кабинетике и выслушиваю первые наставления. Сергей Павлович говорит о главном направлении моей будущей работы в отделе. Смысл его слов сводится примерно к следующему: “Вот вы, все молодые люди, хотите обязательно строить ракеты или ракетные моторы и считаете, что все дело в них, а между тем сегодня это уже не так! Необходимы и системы управления. Как строить ракеты и моторы, мы уже знаем, а управление полетом, устойчивость движения стали "узким местом"”. Вспоминая сейчас эти слова С.П.Королева, хочется отметить две особенности метода его работы, которые уже проглядывали в этом разговоре и которые ярко проявились в последующие годы. Эти особенности можно назвать системным подходом и продуманной очередностью работ».
Как отмечает Голованов в своей книге «Королев. Факты и мифы»:
«… Раушенбах в КБ Королева принадлежал к той редчайшей категории людей, на которых Главный никогда не кричал. Это объяснялось не только давностью их знакомства – были люди, которые знали Королева дольше, чем Раушенбах, и на них он кричал, а вот на Раушенбаха не кричал. Уважал. Видел: Борис Викторович не лебезит, не лезет ему на глаза, вообще может неделю не показываться, делает свое дело и делает его хорошо. По воспоминаниям самого Раушенбаха, Королев налетел на него лишь один раз, когда, разгоряченный каким-то жарким спором и не находя поддержки, Главный неожиданно для всех заорал на него: «Ну а ты, что ты стоишь и молчишь, как Иисусик?!» Почему «Иисусик» – неизвестно. Круглолицый, всегда гладко выбритый Раушенбах вовсе не походил на Христа...»
Черток Б.Е. о Раушенбахе Б.В.
«Исторической правды ради должен сказать, что из всех событий, которые обеспечили успех первого в мире полета человека в космос, я на первое место поставил бы решение о присоединении к нам коллектива В.Г. Грабина (ЦНИИ-58) и переводе в ОКБ-1 коллектива Раушенбаха. Мы получили в течение 1959 и 1960 годов интеллектуальный потенциал, которым в то время для такой комплексной целенаправленной деятельности не обладала никакая другая организация в нашей стране. И не только в нашей! Когда зарубежные ученые смогли ознакомиться с принципами управления "Востоками", они восхитились их простотой и надежностью по сравнению с первыми американскими пилотируемыми аппаратами "Меркурий"».
Феоктистов К.П. о Раушенбахе Б.В.
«Если же говорить о его (Раушенбаха) деятельности в КБ, то …складывается впечатление, что он человек мягкий, либеральный, старался не мешать своим сотрудникам работать и проявляться, не давать им чрезмерное количество указаний, предоставлять свободу в их деятельности. Так оно и есть. Для меня Раушенбах был в этом смысле образцом он не мешал работать».
«Так что Раушенбах давал свободу, но, я думаю, он и генерировал идеи, хотя делал это, наверное, достаточно мягко. Надо сказать, что в коллективе так и бывает. Возникает какая-то проблема, начинают искать решение. Участвуют в этом несколько активных "штыков" два, три, четыре, пять человек. Никак не удается решить ее так, чтобы было убедительно и надежно. Начинают перебирать один вариант, второй, третий, возвращаются к первому, переходят к четвертому, потом раз: ага, этот вариант ничего. Вроде и нелепо выглядит, но понятно, как это сделать».
Китаев-Смык Л.А. вспоминает беседы с Борисом Викторовичем Раушенбахом.
«Мне запомнилось, Борис Викторович говорил о том, как, в полёте на «Восходе-2» у Беляева П.И. и Леонова А.А. отказало автоматическое управление посадкой корабля. После тяжелейшего стресса пережитого космонавтами во время выхода Леонова в открытый космос, они нарушили правило своего размещения в ложементах кресел. Из-за этого, как рассказал мне Раушенбах, изменилась центровка космического корабля и отключилась система автоматической посадки.
Большое впечатление осталось у меня о рассказе Бориса Викторовича, как он с математических позиций изучал православную живопись. После этого я внимательно прочел его монографии: «Пространственные построения в древнерусской живописи. — М.: Наука, 1975», «Пространственные построения в живописи: Очерк основных методов. — М.: Наука, 1980», «Системы перспективы в изобразительном искусстве: общая теория перспективы. — М.: Наука, 1986».
В 1955—1959 годах, работая в ОКБ-1 у С. П. Королёва, Раушенбах выполнил пионерные работы по ориентации космических аппаратов и их движению в мире, лишённом тяжести.
В 1960 году получил Ленинскую премию за уникальную работу по фотографированию обратной стороны Луны (КА «Луна-3»). Менее чем за десять лет под его руководством были воплощены также системы ориентации и коррекции полёта межпланетных автоматических станций «Марс», «Венера», «Зонд», спутников связи «Молния», автоматического и ручного управления космическими кораблями, пилотируемыми человеком.
В начале 1960 года создавался первый — «гагаринский» — отряд космонавтов, и Раушенбах принимал деятельное участие в подготовке первого полёта человека в космос.
Б. В. Раушенбах являлся председателем Научного совета Российской академии наук по комплексной проблеме «История мировой культуры», в конце 1980-х возглавлял движение российских немцев за национальное возрождение, был заместителем главного редактора журнала «Космические исследования», членом редколлегии серии «Из истории отечественной философской мысли».
Раушенбах оставил свои воспоминания, с которыми можно ознакомиться в открытом доступе.
Раушенбах Б.В. «Пристрастие» М.: Аграф, 1997 (2-е изд. М.: Аграф, 2002. — 432 с.
Раушенбах Б.В. Постскриптум /Лит. зап. Инны Сергеевой. — М:, изд-во "Пашков дом", 1999.—216 с: ил.
В заключение приведу цитату Бориса Викторовича из главы «Мрачные мысли» книги воспоминаний «Пристрастие»
Раушенбах Б.В.:
«Подводя итог этим мрачным размышлениям, невольно хочется найти какие-то средства, позволяющие избежать надвигающейся катастрофы - и в национальном, и в общеевропейском, и в общеземном масштабах. Во всех этих случаях оказывается необходимым одно и то же: надо, чтобы люди перестали вести себя, как сегодня, когда каждый считает себя центром Вселенной, а всех других людей чем-то второстепенным. Надо дать новую жизнь традиционным сообществам - семье, общине, государству, делающим из населения Народ. И надо, чтобы интересы сообщества ценились бы всегда выше, чем интересы индивидуума, и не только с точки зрения закона. Надо, чтобы каждый индивидуум искренне считал свои права менее существенными, чем интересы сообщества. И еще - надо, чтобы общим мнением стало то, что обязанности человека выше его прав.
Достижимо ли это? Трудно сказать, но ясно, что выживут в конечном итоге лишь те народы, которые пойдут по этому нелегкому пути».