Священномученик Фаддей (Успенский), архиепископ Тверской
Почиет на Нем Дух Божий дух премудрости и разума дух совета и крепости, дух ведения и благочестия; исполнит Его дух страха Божии (Исаии XI, 2-3).
Ныне Безгрешный Господь Иисус Христос омывается водами Иордана, чтобы погрузить в них человеческие грех, Всесвятый исполняется Духа Святого, чтобы совершить человеческое спасение. Как же совершилось это омовение нашего греха, и для чего имевшему в Себе «все исполнение Божества» нужно было воспринять помазание от Духа Святого? Объяснение этого мы находим в словах Святого Иоанна Крестителя, который увидев после крещения грядущего Иисуса, сказал своим ученикам: «се Агнец Божий, вземляй грехи мира». Итак, уже после крещения, Он, хотя еще и не начал Своего подвига, чрез который должно было совершиться спасение людей, и хотя не совершилось еще самым делом Его жертвенное заколение за грехи мира, однако уже тогда Он предначинал Свой подвиг. Ибо, приняв крещение, как бы имеющий в нем нужду, Он показал образ того смирения Раба, которое было началом Его последующего уничижения даже до смерти крестной. Посему-то ныне, «не в меру Бог (Отец) дает (Ему) Духа» (Иоан. III, 34), дабы чистота Его человеческого естества соделалась недоступною для всякой скверны греха и соделала Его подвиг благоприятным.
Но эта чистота нового Адама омывает всякую нечистоту и наших душ; ибо мы невольно влечемся к Нему ради того обилия чистой благодатной жизни, какое почерпаем в единении с Ним. Общение с Чистым и нас делает чистыми, и по силе этого общения Он как бы вместе с нами страдает и подвизается. А посему, быв искушен Сам, может и нам искушаемым помочь. Отразив в пустыне все искушения диавола Он дает и нам силу побеждать их. Изведав опытно всю слабость и немощность естества человеческого, падшего и пленённого диаволом, Он как говорится в одной церковной песни, «без огня изваряет и назидает без сокрушения», т.е. не огнем Божественной ревности о наших неправдах попаляет нас, но, привлекая к Себе смирением и кротостью, изволит нас с Собою в победу (Исаии 42, 3; Мф. 12, 20), Как Сам Он многократно взывал к Богу во время Своего подвига и был услышан, так и нас искушаемых не оставит без помощи, но «во время благоприятное» услышит нас (Исаии 49, 8). – И если мы всегда пребудем в атом тесном единении, с Ним| то не желанием лишь духовной чистоты исполнимся, но и действительно будем очищать себя. Ибо желание духовной чистоты, подобно огню, воспламенившись в нашей душе, не даст нам быть спокойными, пока не будет очищено все страстное в естестве нашем, и весь путь жизни нашей не сделается чистым и святым. Тогда-то, сделавшись чистыми, и мы, подобно Подвигоположнику нашего спасения – Христу, исполнимся Святого Духа, духа премудрости и разума, духа совета и крепости и прочих дарований духовных. И исполнившись, увидим, какое благо приобрели для нашей жизни. Ибо земная наша мудрость и собственная сила, как свидетельствует постоянный опыт, не может устроить даже земных дел и счастья. Отчего, в самом деле, наша жизнь исполнена постоянных смятений, сожаления об ошибках в прошедшем, опасения за будущее, разочарования и уныния? Не от того ли, что, не имея духовной мудрости, не просим её у Бога, а полагаемся на свою собственную мудрость? Отчего «не обращена даже сердца отцов к детям и детей к отцам», (Малах. 4, 6), не говоря уже об отношениях каждого к своим ближним? Не от того ли, что в заботах своих о детях отцы руководятся одною земною мудростью, вверить себя которой дети не всегда могут?! Почему недостает искренности в отношениях воспитателей к воспитанникам и воспитанников к воспитателям? Не потому ли, что советы их нередко основываются на соображениях лишь об обычном ходе вещей, которые столь же мало могут многих убедить, сколь невелика прочность установившегося порядка отношений людских? Отчего вообще чувствуем мы себя столь слабыми и немощными для добра, что не считаем возможным даже бороться с укрепившимися в нас худыми привычками? Не оттого ли, что, отложив упование на Бога, хотим основаться на собственном могуществе и силе? И наоборот, кто действительно обладает истинною мудростью жизни, – мы ли, пребывающие в страстях, или, например, святые подвижники, забота о чистоте для которых составляет главное в жизни? Не к ним ли стекаются тысячи людей, дабы услышать их мудрые советы даже относительно дел обычных, житейских? Или не к пастырям ли Церкви обращаются большею частью люди в те минуты, когда не находят утешений со стороны прочих людей, если особенно эти пастыри не только получили благодать священства, но и возгревают её чрез собственный подвиг благочестивой жизни?
Итак, взирая на Безгрешного Христа, вступившего ныне в воды Иордана, возжелаем духовной чистоты, дабы нам, «очищением Духа измовенным», вступить, по выражению другой церковной песни, «на новую нелазненную стезю, вводящую в неприступную радость». На нее ныне нас вводит Безгрешный Христос, крестившийся в водах Иордана, «Имже Бог примирися». Аминь.
1901 год