Рабочий полдень. Помните такую радиопередачу? Приятно было послушать легкую музычку, оторвавшись от дел насущных, потянуться и размять мышцы на производственной гимнастике…
Рабочий полдень в южном городе К., разморенном изнуряюще жгучим июльским солнцем. Тихая, узкая почти загородная улочка имени очередного широко неизвестного национального толи героя, толи писателя неспешно течет по спальному району. Машин практически нет.
Олежка давно взял за правило по этой дороге ехать на «европейской» скорости, т.е. не более 50 км в час. Вдруг, какой-нибудь ребенок под колеса выскочит или кошка-собака метнется на дорогу. Человек он обстоятельный и серьезный, а другим недавний чемпион республики по бодибилдингу в супер-тяжелом весе и быть не мог, поэтому, приняв однажды решение, следовал ему неукоснительно.
Так было и в тот день. Белый «Линкольн» вчерашнего бодибилдера гордо и неспешно плыл по улице, лавирующей между лужами знойных миражей. Олежка любил эту машину. Ведь при его габаритах очень не просто найти подходящую тачку. Чтобы не надо было складываться, как портативный зонтик, при погружении в нее, чтобы можно было ехать, не рискуя пробить потолок, форсируя кочки, чтобы коленями не затыкать собственные уши. «Линкольн» - это было именно то, что надо! Просторный салон, восемь «горшков» и 280 лошадей делали хозяина уже не нового, но очень хорошо сохранившегося купе «Линкольн Марк 8» просто счастливым человеком! Конечно, стоит только вспомнить сколько сил и труда было в нее вложено...
Это сейчас он, Олег Палыч Пастухов, начальник охраны крепкой коммерческой фирмы. У него в подчинении несколько смен охранников и его основная задача – держать их в тонусе. А еще совсем недавно он был просто Олежкой, бригадиром рэкетиров, и бывало всякое, далеко не всегда согласное с Уголовным кодексом. Так что каждая монета, вложенная в дом, машину была добыта, буквально, потом и кровью…
Впереди, в сотне метров, на правом тротуаре разговаривают две молодые мамаши. Одеты они немного ярче и более открыто, чем того допускают приличия, в «бутиковые» шмотки от Гуччи-Версаче китайско-турецкого пошива. Но это уже издержки южных провинциальных городов – несколько профурсеточные мода и макияж, при практически пуританском воспитании.
Дети, мальчик и девочка, два юных ангела, рядом перекатывают мяч. Все тихо, мирно и благообразно, только мамаши, явно, излишне увлеклись разговором и расслабились, делясь друг с другом животрепещущими новостями, просмотренными накануне сериалами, рьяно жестикулируя и не обращая внимания на дорогу и детей.
Когда до машины оставалось всего несколько метров, мальчик сильнее, чем обычно пнул мяч. Тот выкатился на дорогу. Девчушка, разгоряченная игрой, не задумываясь, побежала следом!
Именно ради таких моментов Олежка ездил здесь так, как ездил. Чертыхнувшись, вспомнив собственного сына, Бога, дьявола и всю свою жизнь в одно мгновенье, он надавил со всей дури на тормоз. Американский «корабль», не смотря на свою весьма приличную массу, встал, как вкопанный!
- Девушки, - слегка переведя дух и открыв правое переднее окно, обратился к мамашам Олежка, в этот момент он чувствовал себя Олегом Павловичем, взрослым, обогащенным житейским опытом, большим и добрым человеком, - вы бы за детьми повнимательнее смотрели…
- А ты чего здесь гоняешь? Понакупят иномарок и устраивают из улицы трассу! Бедным детям погулять негде! – начала, подбоченившись, одна из мамаш. Это ее дочка побежала на дорогу за мячом.
Тут тонкая организация души Олега Палыча не выдержала, и он снова стал Олежкой. Глаза налились кровью, кулаки сжались.
- Подумаешь! Ездят тут всякие советчики! Все, страна советов кончилась! Все теперь сами с усами!.. Пошел ты со своими советами…
Нетрудно представить реакцию мамаш, когда из остановившейся рядом машины, в водителя которой летела уничижительная тирада, начал выгружаться атлетически сложенный двухметровый молодой человек с не слишком добродушным выражением лица. Когда эта полуторацентнерная гора мышц распрямилась в полный рост, решение действовать у дерзкой дамочки созрело само собой. Атас! Большие пацаны! Бросив туфли и детей, она кинулась бежать.
Тут и у Олежки проснулся инстинкт охотника – дичь убегает, значит, ее надо догнать.
Погоня длилась не долго. Через несколько шагов он ухватил своей клешней женщину за левое плечо и совсем небольшим усилием пальцев развернул к себе лицом…
- Дать по мордам, как хаму-мужику? – крутилось у него в голове, - Нет, не годится. Женщина. К тому же перепуганная. Но и спускать уже нельзя. Зачем тогда бежал?
Перенеся руку с плеча на шею жертвы, Олежка одним движением нагнул ее и зажал между колен.
- Следи за ребенком, дура! – приговаривал он, с оттяжкой по-отечески хлопая открытой ладонью виновницу всей этой суеты пониже спины.
- И не хами!
Оставшиеся два квартала до светофора Олег Павлович ехал еще медленнее, чем обычно.