"Еъ..на мать" для русского народа Что мясо в щах, что масло в каше. С ней наша жизнь намного веселей И сказанное краше.
(С) Иван Барков
В первые моменты своей службы я много задумывался -почему всё общение всегда происходит с ненормативной лексикой!?До службы я себе представлял это совсем по другому,смотря старинные военные фильмы как художественные так и документальные(сделанные по заказу Мин.Обороны СССР))) ) видел строгую дисциплину,культурное общение и жёсткую субординацию.На деле же всё оказалось не так.По началу я пытался дойти до ума подчинённых хорошим и добрым общением но,как итог они просто поняли что я "тюфяк" и за глаза посмеивались на-до мной.Командир в ЦП и на "ходовом"не стесняясь в выражениях,с тонким чувством юмора,пытался воспитать во мне стержень,стержень сапожника.Я очень тогда на него обижался,это я сейчас понимаю для чего всё это,а тогда!!!Со временем переняв у старших товарищей манеру общения,умелое владение матерным текстом я стал намного проще ко всему относится.Ставить задачи подчинённым стало проще,выражать свою точку зрения на вечерних докладах как "за здрасте" и все всё понимали и я был своим,не "тюфяком".Конечно за много лет такого общения очень привык сам того не замечая вставлять в свою лексику маты.Очень долго и тяжело я потом избавлялся от всего этого.Но на флоте маты это не только простое общение но и зашифрованные разговоры по открытым каналам между "бортами".А как можно было сократить текст отданного приказа и чтобы его поняли и исполняли и это не только на флоте но и во всей армии тоже самое.
Для примера приводится фраза : — 32-Й, ПРИКАЗЫВАЮ НЕМЕДЛЕННО УНИЧТОЖИТЬ ВРАЖЕСКИЙ ТАНК, ВЕДУЩИЙ ОГОНЬ ПО НАШИМ ПОЗИЦИЯМ! перевод — 32-Й , …БНИ ПО ЭТОМУ Х…Ю»
Ну а мы продолжаем читать книгу А.Покровского "...Расстрелять"
Александр Покровский, "...Расстрелять!"
ФРЕЙЛИНА ДВОРА
- Лий-ти-нант! Вы у меня будете заглядывать в жерло каждому матросу! -
Командир - лысоватый, седоватый, с глазами навыкате - уставился на только
что представившегося ему, "по случаю дальнейшего прохождения",
лейтенанта-медика - в парадной тужурке, - только что прибывшего служить из
Медицинской академии.
Вокруг - пирс, экипаж, лодка.
От такого приветствия лейтенант онемел. Столбовой интеллигент: прабабка
- фрейлина двора; дедушка - академик вместе с Курчатовым; бабушка - академик
вместе с Александровым; папа - академик вместе с мамой; тетка - профессор и
действительный член, еще одна тетка - почетный член! И все пожизненно в
Британском географическом обществе!
Хорошо, что командир ничего не знал про фрейлину двора, а то б не
обошлось без командирских умозаключений относительно средств ее
существования.
- Вы гов-но, лейтенант! - продекламировал командир. - Повторите! -
Лейтенант - как обухом по голове - повторил и - Вы говно, лейтенант,
повторите! - и лейтенант опять повторил.
- И вы останетесь гов-ном до тех пор, пока не сдадите на допуск к
самостоятельному управлению отсеком. Пи-ро-го-вым вы не будете. Мне нужен
офицер, а не клистирная труба! Командир отсека - а не давящий клопов медик!
Вы научитесь ползать, лейтенант! Ни-каких сходов на берег! Жену отправить в
Ленинград. Жить на железе. На же-ле-зе! Все! А теперь поздравляю вас со
срочным погружением в задницу!
- Внимание личного состава! - обратился командир к строю. - В наши
стройные ряды вливается еще один... обманутый на всю оставшуюся жизнь.
Пе-ре-д вами наша ме-ди-ци-на!!!
Офицеры, мичмана и матросы изобразили гомерический хохот.
Командир еще что-то говорил, прерываемый хохотом масс, а лейтенант
отключился. Он стоял и пробовал как-то улыбаться.
Под музыку можно грезить. Под музыку командирского голоса, вылетающего,
как ни странно, из командирского рта, лейтенанту грезились поля навозные.
Молодой лейтенант на флоте беззащитен. Это моллюск, у которого не отросла
раковина. Он или погибает, или она у него отрастает.
"Офицерская честь" - павший афоризм, а слова "человеческое достоинство"
- вызывают у офицеров дикий хохот, так смеются пьяные проститутки, когда с
ними вдруг говорят о любви.
Лейтенант-медик, рафинированный интеллигент, - его шесть лет учили, все
это происходило на "вы", интернатура, полный дом академиков, - решил
покончить с собой - пошел и наглотался таблеток. Еле откачали.
Командира вызвали к комдиву и на парткомиссию.
- Ты чего это... старый, облупленный, седоватый, облезлый, лупоглазый
козел, лейтенантов истребляешь? Совсем нюх потерял? - сказал ему комдив.
То же самое, только в несколько более плоской форме, ему сказали на
парткомиссии и влепили выговор. Там же он узнал про чувство собственного
достоинства у лейтенанта, про академиков, Британское географическое общество
и фрейлину двора. Командир вылетел с парткомиссии бешеный.
- Где этот наш недолизанный лейтенант? У них благородное происхождение!
Дайте мне его, я его долижу!
И обстоятельства позволили ему долизать лейтенанта.
- Лий-ти-нант, к такой-то матери, - сказал командир по слогам, - имея
бабушку, про-с-ти-ту-т-ку двора Ее Величества и британских географических
членов со связями в белой эмиграции, нужно быть по-л-ны-м и-ди-о-то-м, чтобы
попасть на флот! Флот у нас - рабоче-крестьянский! А подводный - тем более.
И служить здесь должны рабоче-крестьяне. Великие дети здесь не служат.
Срочные погружения не для элиты! Вас обидели? Запомните, лейтенант! Вам за
все заплачено! Деньгами! Продано, лейтенант, продано. Обманули и продали. И
ничего тут девочку изображать. Поздно. Офицер, как ра-бы-ня на помосте,
может рыдать на весь базар - никто не услышит. Так что ползать вы у меня
будете!
Лейтенант пошел и повесился. Его успели снять и привести в чувство.
Командира вызвали и вставили ему стержень от земли до неба.
- А-а-а, - заорал командир, - х-х-х, так!!! - и помчался доставать
лейтенанта.
- Почему вы не повесились, лейтенант? Я спрашиваю, почему? Вы же должны
были повеситься? Я должен был прийти, а вы должны были уже висеть! Ах, мы не
умеем, нас не научили, бабушки-академики, сифилитики с кибернетиками. Не
умеете вешаться - не мусольте шею! А уж если приспичило, то это надо делать
не на моем экипаже, чтоб не портить мне показатели соцсоревнования и
атмосферу охватившего нас внезапно всеобщего подъема! ВОН ОТСЮДА!
Лейтенант прослужил на флоте ровно семь дней! Вмешалась прабабушка -
фрейлина двора, со связями в белой эмиграции, Британское географическое
общество, со всеми своими членами; напряглись академики, - и он улетел в
Ленинград... к такой-то матери...
У-ТЮ-ТЮ, МАЛЕНЬКИЙ
Службу на флоте нельзя воспринимать всерьез, иначе спятишь. И
начальника нельзя воспринимать всерьез. И орет он на тебя не потому, что
орет, а потому что начальник - ему по штату положено. Не может он подругому.
Он орет, а ты стоишь и думаешь:
- Вот летела корова... и, пролетая над тобой, любимый ты мой, наделала
та корова тебе прямо... - и тут главное, во время процесса, не улыбнуться, а
то начальника кондратий хватит, в горле поперхнет, и умрет он, и дадут тебе
другого начальника.
Но лучше всего во время разноса не думать ни о чем, отключаться: только
он прорвался к твоему телу, а ты - хлоп, и вырубился. А еще можно мечтать:
стоишь... и мечтаешь...
- ЦДП!** ЦДП - центральный дозиметрический пост.
- Есть ЦДП!
Центральный вызывает, вот черт!
- Начхим есть?
- Есть.
- Вас в центральный пост.
Вот так всегда: только подумаешь о начальнике, а он тут как тут. Ну,
теперь расслабьтесь. На лицо - страх и замученный взгляд девочки-полонянки.
- Идите сюда!.. Ближе!.. Нечего трястись! Вы - кто?! Я вас спрашиваю:
вы - кто? Я вам что? Я вам кто?! Кто! Кто?!!
Про себя медленно: "Дед Пихто!"
- Почему не доложили?! Почему? Я вас спрашиваю - почему?!!
Ой! О чем он?
- Очнитесь, вы очарованы! Я спрашиваю: где? Где?!
Под "где" такая масса смешных ответов, просто диву иногда даешься. Но
главное, чтоб на лице читался страх - за взыскание, за перевод, за все.
Пусть читается страх. А внутри мозг себе нужно заблокировать. Сейчас мы этим
и займемся, благо что времени у нас навалом. Прекрасные бывают блоки. У
некоторых получается так хорошо и сразу, что трудности только с возвращением
в тот верхний, удивительный мир. Например, он к тебе уже приступил, а ты
представляешь себе арбуз. Тяжелый. Попочка должна быть маленькой, это я про
арбуз, а маковка - большой. Только тронешь - сразу треснет. И вгрызаемся. И
потекло по рукам. Можно теперь немножко посмотреть, что там он делает.
- Когда?! Когда?! Когда это случилось?!
Ой, что тут творится. Ой, сколько слюней.
- ... в приказе! Не сойдете с корабля! Сдохнете!!! Да! Я вам покажу!..
Интересно, что...
- Я вас научу!
- Интересно, чему...
- Выть у меня будете!
Ах, этому...
- Выть!!! И грызть железо! Вот вам сход, вот!
Ой, какие неприличные у нас жесты.
- Вот... вам перевод! Вот... вам... в рот... ручку от зонтика!
Обсосетесь!!!
Ну что за выражения. И вообще, Саша, с кем ты служишь? Где мама дала
ему высшее образование?
- Запрещаю вам сход навсегда! Сгниете здесь! ВОТ ТАК ВОТ! Чего нос
воротите?! Чего нос... каждый день мне доклад! Слышите? Каждый божий день!
У-тю-тю, маленький, ну чего ж ты так орешь, а?
- ...и зачетный лист... сегодня же! У помощника! Лично мне будете все
сдавать! Вот так... да... а вы думали... Жить начнем по новой! Никуда вы не
переведетесь! Сгниете здесь! Вместе сгнием! А вот когда вы приползете... вот
тогда...
Ну, какие дикие у нас мечты.
- Да, да, да! Вот тогда посмотрим! ВОН ОТСЮДА-А!
Ох и пасть! Пропасть. Ну и пасть, чтоб им пропасть. Медленно по трапу -
"рожденный ползать, летать не может". А как хотелось. Бабочкой. Махаоном. И
по полю. До горизонта. Небо синее. Далеко-далеко. Головенка безмозглая. Ни
черта там нет. Совсем ничего. А иначе как бы мы сюда попали, целоваться в
клюз... Теперь - увы нам...
Продолжение следует......
