Мир моих интересов находился в кругу писателей и поэтов. Тут уж вино и водка были особенно желанны. В очерке о Геннадии Шичко и его методе отрезвления я писал об этом, но писал мало, — боялся нарушить товарищескую этику, выдать тайны личной, семейной жизни. Писательская богема имеет свой взгляд на спиртные возлияния, почитает увлечение рюмкой чуть ли не за доблесть, чуть ли не чертой божественного дара. Тут распространено мнение, что спиртные возлияния нужны для вдохновения, без них немыслимо поэтическое озарение.
Позже, слава Богу, стал задумываться о пагубе спиртного, а затем, познакомившись с академиком Угловым и с Геннадием Шичко, я полностью отказался от алкоголя и стал абсолютным трезвенником.
Наши поэты находились в том же заблуждении, что и русские поэты прошлого века. и американские, и другие писатели; они считали алкоголь непременным спутником музы. Считали, что вино им помогает. Выражаясь языком ученого Геннадия Шичко, они имели искаженное сознание — «дефект сознания». Толстой говорил просто: пьющие и курящие — люди дефективные. И действительно: всеми поступками человека руководит сознание, и не будь в его сознании дефекта, он не стал бы отравлять себя ядом спиртного или никотином.
«Дефект сознания» может встречаться и у самых образованных, очень умных людей. Поэты, возносившие хвалу Бахусу, — замечательные, талантливые люди, сыны Отечества, которыми гордится русский народ, — и не подозревали о том, что всем строем жизни, бесчисленными деталями быта, системой взглядов и умопостроений им с пеленок закладывалась винопитейная программа, ставшая в зрелые годы стойким убеждением — той самой «дурью», которую они готовы были защищать, насаждать другим, а если это были поэты, то и петь вину дифирамбы: «Пускай бываю иногда я пьяным, зато в глазах моих прозрений дивных свет». Или: «Вино, вино, оно на радость нам дано».
Как видим, питейная программа имеет свои профессиональные окраски, она многосложна и колоритна. У поэтов отлита в звонкие строки, звучит музыкально, остроумно, иногда таит в себе большую силу образного мышления. Тут и ритм, и рифма, и метафора, — подчас редкое поэтическое откровение. И, конечно же, такая программа быстро овладевает умами, а лучше сказать, искривляет, деформирует сознание, и требуются такой же силы слова, доводы для того, чтобы эту программу поколебать, рассеять, вытряхнуть ее из головы. Может быть, потому среди отрезвляемых по методу Шичко людей я не встречал поэтов. Прозаики есть, есть режиссеры, артисты, — в том числе крупные, народные, — а вот поэтов я не знаю.
Итак, и здесь программа. История поэзии дает много примеров, как питейная страстишка, светясь и играя в стихах на все лады, идет от поэта к поэту — еще из древности, из гомеровской «Илиады»: «Весело пировали греки в Фивах. Юноши разносили вино, наполняя им доверху чаши пирующих». И затем стократно воспетая, на все лады расцвеченная страсть к вину становится убеждением, чуть ли не религией поэтов и писателей, людей искусства, творческого труда.
Не смогли на протяжении веков верно оценить и осмыслить эту пагубную страсть и мудрецы-ученые. Разве что наиболее прозорливые из них — как, например, Леонардо да Винчи, сказавший: «Вино мстит пьянице», — или Аристотель: «Опьянение есть добровольное сумасшествие».
В большинстве же своем ученые тоже пьют. И до сего времени. И даже ученые-медики, академики наши, хирурги и терапевты. Ф. Г. Углов мне говорил: «Редкий, редкий академик медицины не пьет вино. Я что-то такого и не припомню».
Питейная запрограммированность и здесь имеет свою профессиональную окраску. Например, хирург, принимающий рюмку коньяка после тяжелой операции, скажет: «Устал. Надо снять напряжение». И даже он не замечает, или не хочет замечать, что выпитая им рюмка коньяка вконец его расслабляет и клонит ко сну.
На Севере вам скажут: «Выпьем для сугреву», — и тоже говорят глупости, потому что вино только в первые минуты согревает, а затем происходит быстрая теплоотдача. Алкоголь расширяет периферические сосуды, как бы растворяет все форточки настежь. Потому-то часто и замерзают пьяные.
Доводы, умопостроения, логические посылки, пусть и ложные, оформляются в стереотипы мышления, составляют убеждение. программу — питейную запрограммированность. На ее-то разрушение и направил свои усилия Геннадий Шичко. Он в своих поисках действовал, как боец на войне: чтобы победить врага, надо его увидеть, обнаружить. Питейная запрограммированность — это и есть тот самый противник, которого обнаружил Шичко. Теперь для него стояла задача — уничтожить противника, то есть разрушить питейную программу.
Читайте книгу Ивана Дроздова "Геннадий Шичко и его метод"!
(http://ivandrozdov.com/gennadij-shichko-i-ego-metod)
***
Отзывы читателей
НАКОНЕЦ удалось нам с братом отыскать эти книги, на всех сайтах куда вот уже пол года не запрашиваем ответ один в наличии нет, ждите ответа. На вашу просьбу -откуда узнали о книгах И. ДРОЗДОВА ОТВЕЧАЮ: лет 5 назад нам на глаза попалось выступление Жданова о вреде алкоголя, ну вот и в процессе изучения этой проблемы мы вышли на книгу Григория Фёдоровича Углова "самоубийцы." Где была указанна в авторстве и фамилия Ивана Дроздова, ну а копнув глубже вышли на его книги которые прочитали в основном в электронном виде. Но занимаясь проблемой вреда "культурного пития " алкогольных изделий приходиться очень часто прибегать к цитатам из его книг, так как эти цитаты настолько ёмко и точно дают понимание для осознания прошлого настоящего и будущего во всех направлениях жизни не только конкретного человека но и всего нашего народа. Тяжело осознавать, что такие авторы и их книги которые должны быть настольными в каждом доме находятся в небытие сознания рус(с)ких людей. Как жаль, что эти книги не попались нам в юные годы.Мы уверенны, что наша жизнь сложилась бы по другому, да я думаю, и не только наша, но и многих наших родственников, знакомых, друзей. Ибо те ЗНАНИЯ, которые содержат эти книги просветляют каждого кто их прочитал. Просим принять наше соболезнования в связи кончиной Ивана Владимировича, С уважением к вам братья Комаровы Павел и Константин. (Комаровы Павел и Константин 20.11.2019)
Я так же читала книги Фёдора Григорьевича Углова! Удивительнейший человек был! Его книги такие добрые! Они прям излучают эту доброту и свет изнутри. Такое же ощущаю и от книг Ивана Владимировича! Этих двух Великих людей объединяет, как мне кажется одно качество ЛЮБОВЬ К ЛЮДЯМ. Очень рада,что будут у меня дома такие книги! Спасибо Вам! (Анжела, Польша окт. 2018г.)
