Графство Оттинг.
Постепенно образовались обширные места пребывания разбойников, где они чувствовали себя безопасно, это были их территории. Правда, слишком часто между большими объединениями возникала вражда по массе причин. Это могло быть от дележки награбленного или захваченного добра, до видения дальнейших действий и конкуренции за лучшие территориальные округа или районы. Так что картина ожесточенной борьбы между самими «лихими стаями» была вполне обыденной. Но даже в этой междоусобице «волчьи стаи» через время держали за собой уже порядка 25% территорий графства. В основном это были северо-западные и северо-восточные части. Центральная часть и южные окраины были сильно насыщены войсками противоборствующих сторон, в отличие от северных районов. Это и давало благодатную почву для возникновения подобных «волчьих анклавов». Там была своя собственная вольница, со своими специфическими особенностями и представлениями о «жизни без феодалов и прочих сиятельств».
В такую «философию жизни» более чем охотно верили многие оттингцы. Им очень надоели все эти правители, которые делали все что угодно, только не во благо их земли, поэтому такой подход очень сильно отвечал их потаенным чаяниям. На такой вариант вольной, но лихой жизни откликались многие. К тому же это давало хоть какую-то надежду на то, что завтра можно будет выжить, хоть и этот день и мог вполне реально оказаться последним. А учитывая очень «энергичный стиль» новой «профессии», то это имело высокие шансы на подобное исполнение. Так что там жили одним днем, завтра казалось чем-то уже далеким будущим. Сегодня было и ладно. Что будет завтра, над этим даже не ломали голову. А смысл?
Не было ничего удивительного в том, что раз за разом возникали сами по себе неподконтрольные территории. Они множились и расширялись по всему графству. В такие серые зоны стремились многие и отовсюду. Там действительно не играло никакой роли, кто ты и откуда. Не было ни оттингцев, ни усвиджцев, ни роландцев, все были одинаковы в этом отношении.
Немалое количество роландцев решили попытать свою удачу на чужой земле в ином качестве. Все равно многим из них грозил набор в солдаты, так как их царь что-то там задумал, а участвовать в этом большинство крестьян попросту не желало. Поэтому жизненный выбор у них был среди трех основных путей.
Первый – идти в солдаты из-под палки, мало что получая взамен, с огромным риском не вернуться обратно. Второй – если повезет, остаться дальше в деревне, но только крестьянское бремя становилось все тяжелее и тяжелее, подати все увеличивались и увеличивались. Царь придумывал все новые и новые налоги, поэтому было понятно, что это занятие он бросит не скоро. Жить при постоянно усиливающемся с каждым днем ярме, было совсем непонятно как. Третий – просто бежать. Риск быть пойманным, конечно же, существовал. Но при желании вполне можно было это сделать. Большие просторы страны хоть в чем-то помогали своему простому люду. Среди обширных лесов и болот можно было уйти от возможной погони и незаметно пройти до самой вожделенной границы. А перейдя ее, вздохнув с облегчением. Оставив там, позади все то, что опостылело и попытаться начать все заново. А вдруг получиться? Мало ли!
Понимание того, что ты находишься уже в другом государстве приходило только тогда, когда зайдя в совсем иного типа попавшееся по пути движения первое поселение и сообразив, что это уже иная страна. Невероятная внутренняя радость наполняла душу, перекрывая все тревожные мысли о будущем. Новая попытка новой жизни представлялась и реально давалась в руки. Сброшенное с себя не нужное и надоевшее бремя либо уходило навсегда или появлялось зачастую другое феодальное бремя. Но был шанс и пусть не всем, но везло, начать заново жить.
Самый изначальный вопрос перед решившимся на свое спасение стоял, в том, что делать в первом своем шаге. Бегать по своей стране представлялось не самым лучшим занятием, хотя были такие глухие места в необъятной стране, что туда никто и никогда и не заходил за всю ее историю. Но надежнее было идти подальше от рубежей Роландии. Ближайшим соседом являлась Фриасция, туда и шли. В частности в тот же Свудж и тот же Оттинг. Разница между ними была не слишком большая и состояла в том, что Свуджстоун набирал в солдаты за гроши, но все же можно было считать себя на официальной службе.
А вот в Оттинге можно было идти только в разбойники. И шли, разделившись потоком примерно пополам. Вариантов больше то и не было. Тевенский орден был слишком закрытым и не принимал чужеземцев. Снидж был далековато, а Окс еще дальше. Везло только тем, кто жил в ближайших округах по соседству и мог сразу добраться до них. Конечно, верхом удачи считалось попасть в маркизат Окс, который был хорошо развит. Был шанс попасть в армию маркизата, в которой были хорошие условия. Но таких счастливых было мало и единицы самых упорных пришедших с центральной или западной части Роландии. О Васмунде как таковом можно было и не говорить, там вообще не воспринимали роландцев и не переносили на дух. Западное и самое ближайшее направление было закрыто наглухо.
Продолжение следует...
Дорогие друзья, если Вам понравилась публикация – ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал.