Дело было в 2005 году. В то время я работала проводником. В одну из поездок в Ессентуки произошло у нас ЧП – проводница отстала от поезда. А дело было так.
В ту поездку мы везли много призывников. Все они сошли в Минеральных водах, и до конечного пункта, Ессентуки, мы ехали практически без пассажиров. После призывников осталось несколько наволочек хлеба, да, именно наволочек. Поэтому, составляя список продуктов, которые нам надо купить на обратный путь, о хлебе вопрос не стоял.
Отправили Свету за продуктивом, вручив ей приличной список требуемых покупок. В списке в глаза бросалась фраза – хлеба не надо! Света ушла, а мы занялись уборкой вагона, готовясь к приему новых пассажиров. Время пролетело незаметно, объявили посадку. И как-то вопрос о том, вернулась Света из магазина или нет, не возник. А вот ту надо пояснить, почему за Свету никто не спохватился. По стандарту, вагон обслуживают два проводника. Это в идеале. Но чаще всего приходится ехать «на тройку», т.е. три проводника на два вагона. Получается, что в каждом вагоне в течение дня дежурит основной проводник, а третий, т.е. так называемая «тройка», дежурит ночью одновременно в двух вагонах.
Я подумала, что Света в соседнем вагоне, напарница, напротив, решила, что Света у меня. А при посадочной суматохе некогда было спрашивать и даже думать об этом. Пропажа Светы обнаружилась уже после отправления. Когда пассажиров рассадили, билеты оформили и собрались на перекур за чашкой чая. Мы испытали одновременно и шок, и страх, и ужас. Документы Светланы в вагоне, из денег у неё только те, что давали ей на продукты. Всё усугублялось еще тем, что поездная бригада ехала не со своим начальником поезда.
Нам повезло! У Светы был с собой телефон, и на телефоне были деньги. Услышав в трубке ее срывающийся на истерику слезный голос, решили всеми правдами и неправдами вернуть её в состав. Забегая вперед, напишу, что она могла бы без проблем уехать через день со следующим нашим составом, и дежурный по станции приютил бы ее на пару дней. Но тогда это был бы мега-залёт, на который бригада пойти не могла.
Было решено, что Света садится на такси и гонит до следующей остановки. В основном, стоянки были двухминутные. Чтобы как-то выиграть ей немного времени, на каждой стоянке я выкидывала красный флажок, на вопрос начальника поезда о причине красного, отвечала, что срабатывает СКНБ (система контроля нагрева букс, устройство такое в колесной паре). Поездной электромеханик (ПЭМ) должен осмотреть буксы и принять решение, может состав продолжать следование или нет. ПЭМ был в курсе ситуации, а так как у нас была очень дружная бригада, то «старался» как мог, пристально осматривая и прощупывая буксы. Но «растянуть» стоянку дольше, чем на 5 минут мы не могли. Светка не успевала, мы трогались и катили до следующей станции, на которой ситуация повторялась. 3-4 остановки с задержкой дали нам понять, что зря тратим время, и Светке надо гнать до Минеральных вод.
Заходя на перрон Минеральных вод, всему составу предстала картина маслом – Светка с заплаканными глазами, красными от размазанной туши, в обнимку с пакетом еды, у которого оборваны ручки, а за ее спиной – внушительных габаритов таксист. Естественно, Светкино явление на перроне не осталось не замеченным «чужим» начальником поезда. На такси собирали всей бригадой, обошлось оно нам в 2000 рублей.
И самая мякотка. Стали расспрашивать Свету, как она умудрилась опоздать? Ответ вызвал и удивление и бурный смех. Купив все продукты по списку, Света решила, что надо еще хлеба купить, в поисках которого она благополучно и пропустила время отправления. Фраза «хлеба не надо», написанная в списке, попала ей мимо глаз. От начальника поезда огребла вся бригада. Но надо отдать ей должное, докладную на нас не составила. А булку хлеба, из-за которой Светка опоздала, мы засушили и повесили на нее ценник – 2000 рублей.