Шли девяностые годы. Витя, муж, твердо верил, что его завод скоро опять будет платить ему зарплату. Ему и тысяче других инженеров. Но его сократили. Выходить на работу мне он запрещал. Женское дело – сидеть дома и ждать мужа с кастрюлей борща.
Снова начались поиски работы и еды. Витя стал замкнутый и работал на пяти подработках. Тут к нам вселилась мама. Для Вити это стало последней каплей. Через две недели после приезда мамы Витя на меня накричал. Впервые за девять лет брака.
Мы обедали. Дети были в саду, мама в телевизоре. Не знаю, откуда во мне вдруг взыграла такая принципиальность, но я встала, забрала его тарелку с постным борщом и вылила ее в раковину. Оделась и пошла устраиваться на работу.
На улице был мороз, и моя принципиальность с меня довольно быстро слетела. Из образования – девять классов и неоконченный швейный колледж. В декрете уже восемь лет. Негусто.
В кармане у меня было несколько рублей. Я зашла в гастроном за хлебом. Во дворе один мужик-рабочий разгружал ящики с водкой. Ему помогала заведующая магазином. Я ее знала. Я набралась идиотизма, подошла к ней и сказала:
- Я к вам продавщицей.
Она поставила ящик на снег и буркнула мне:
- Отлично. Пошли, - и повела меня в подсобку.
Так я устроилась ночной продавщицей алкоголя. Я правильно рассчитала, что фраза «Вам нужны работники?» не сработает, надо было ставить руководство магазина перед фактом. Мне повезло.
То, что мне как раз не повезло, я поняла слишком поздно. Проведя меня из подсобки на рабочее место – к прилавку, заведующая Валентина сказала:
- В магазине ночью одна будешь. Охраны временно нет. Отвечаешь за сохранность товара.
Отступать было некуда. На смену мне нужно было выходить уже этой ночью, о чем я и сообщила дома Вите. На его попытки помириться я не реагировала. Обиделась серьезно. За час до моего выхода из дома Витя молча хлопнул дверью и ушел в неизвестном направлении.
«Ну и ладно», - подумала я. У меня были проблемы поважнее: ночь на одиноком посту в винном отделе.
Придя в гастроном, я обнаружила там своего Витьку. Сидел в подсобке пил чай.
- Что ты тут делаешь?
- Чай пью.
- Иди домой! Мы не будем разговаривать. Мне работать надо.
- Так иди работай, - он усмехался.
Я и пошла. Всю ночью он мне помогал таскать ящики и даже выпер одного алкаша вон из торгового зала. Мириться я не стала, но разговаривать пришлось. Ведь работа, куда денешься.
Утром он признался, что тоже устроился в наш гастроном. Грузчиком.
Проработали мы вместе около двух месяцев. Времени, чтобы помириться, у Вити было более, чем достаточно.
Таки перехитрил.