Кто-то подъехал на машине к забору, и Шарик проснулся. Прислушался. Знакомые приглушённые голоса заставили пса сладко потянуться и вылезти из тёплой будки. К нему уже неслась Джесси - мелкое мохнатое недоразумение.
- Спиишь? А мы с раннего утра с хозяйкой погуляли и сюда ехали! Знаешь, с кем я подралась? С питбулихой из соседнего района!
Шарик сморщился от визгливого голоска подруги.
- Джесси, не приставай к нему!
Пёс дружелюбно махнул хвостом Маше, хозяйской дочери и владелице Джесси.
- Бедный пёсик! - девушка принялась чесать его за ушком. - Мам! А чего он все время на цепи сидит?
Шарик бешено заюлил перед Валетиной Степановной, в руках которой разглядел знакомую кастрюлю. Маша отстранилась, брезгливо посмотрела на содержимое миски.
- Вы чего, помоями его кормите?
- Каша с мясом, - простодушно ответила пожилая женщина. - Ишь, как уплетает!
Шарик с блаженство захрустел куриной косточкой и едва не подавился от пронзительного возгласа.
- Кости?! Они могут проткнуть ему гортань!
Валентина Степановна погладила пса.
- Машенька, да ничего страшного не случится, бог миловал. Я же не большие кости, а маленькие, куриные...
- Трубчатые, - Маша закатила глаза. - Ты не пробовала ему корм давать? Я свою кормлю холистиком, но вам можно и супер-премиум.
Шарик жевал мясо, кости и кашу и с трудом мог представить, что такое холистик. Но почему-то он ассоциировался с запахом бензина, асфальта и представлялся чем-то вроде маленького вредного шпица. Джесси не была вредной, но Маша многое ей позволяла.
Потом хозяйка с дочерью ушли в дом, а Шарик завалился спать.
Проснулся где-то пополудни, в самую жару, от того, что кто-то настойчиво звал его по имени. Пёс недовольно зевнул, но выполз, выказав Маше все необходимые знаки приветствия.
- Пойдём гулять! - с восторгом сообщила она. С трудом отстегнула цепь и брезгливо отбросила в сторону, затем прицепила широкий брезентовый поводок. Где-то рядом переминалась с лапы на лапу Джесси.
Шарик встал, как вкопанный.
- Ну, пойдем! Будем приучать тебя к цивилизованной жизни.
Пёс тоскливо оглянулся на хозяйские окна. Кто-нибудь, объясните это странной девушке, что никто не гуляет посреди дня! Все нормальные собаки спят в своих будках.
Но Маша была непреклонна. В конце концов, Шарик смирился и покорно поплелся на поводке, постоянно зевая и встряхиваясь. Джесси семенила рядом совершенно спокойно, словно дневного сна для неё не существовало.
Они шагали втроём по деревенской улице, и Шарик впервые видел окружающую обстановку не в ночной темноте. Носились дети, повсюду бегали куры, попалась даже стайка гусей. Джесси храбро облаивала все живые объекты на пути, чем вызывала приступы смеха у деревенских.
Встретившийся на дороге почтальон опасливо глянул на Шарика и оперативно спешился. Джесси с воодушевлением облаила и его.
- Видал, как меня боятся? - весело произнесла она.
Маша повела собак к пруду, и Шарик даже искупался под визгливое неодобрение мелкой спутницы. Затем вышли в поля, прошли недалеко от пасущейся лошади и свернули обратно в деревню. Шарик всю дорогу клевал носом и особо по сторонам не смотрел.
И тут вдруг Цыган.
Маша оцепенела от ужаса, и даже Джесси притихла. Шарик наоборот встрепенулся и подался вперёд.
Большой чёрный и лохматый Цыган обычно сидел безвылазно за глухим двухметровым забором и изредка басил оттуда на любое движение снаружи. Хозяева никогда не выпускали его на ночную прогулку, и, если Цыган оказался на улице среди бела дня, значит отвязался. Либо дверь забыли закрыть.
Шарик мигом оценил ситуацию. Трясущаяся Маша могла здорово помешать, если попробовала бы вмешаться между ними. На Джесси этот здоровяк в принципе внимания не обратит. Цыган стоял в тени ветхого деревянного забора и напряжённо смотрел прямо на Шарика. И он не бросился сию же минуту только потому, что не знает Машу и чего от неё ожидать.
Эх, без поводка такие проблемы решаются успешнее... Но человек ни за что не отпустит его к этому страшном чудовищу. Значит, придётся прибегнуть к диалогу на расстоянии.
- Здорово! - с небрежным спокойствием Шарик махнул хвостом.
Цыган чуть запоздало отзеркалил его поведение. Так, хорошее начало положено.
- Мы пройдём? - Шарик шагнул чуть вперёд и опять вильнул хвостом.
- Нет, - Цыган тоже шагнул вперёд и утробно рыкнул.
Словно очнувшись, Джесси принялась истошно истерить. Маша забормотала что-то вроде: "О, Господи", и отступила назад. Глупые бабы сейчас всю дипломатии порушат!
- Нам надо пройти, - Шарик рыкнул в ответ. Не так страшно, но не менее уверенно.
Цыган чувствовал свою силу, но в драках был неискусен - да и откуда ему было набраться опыта. Шарик воспользовался эффектом неожиданности и, вырвав из дрожащих машиных рук поводок, рванул вплотную к чёрной махине. Драться он с ним не собирался, да только Цыган об этом не знал - он полностью переключился на своего оппонента и ринулся в атаку. Шарик кружил вокруг, прихватывая неповоротливого увальня за бока.
Сколько продолжался их боевой танец неизвестно, но на визги и рычания сбежалась вся улица. Примчался и хозяин Цыгана, хлопая длинным пастушьим кнутом.
Шарик предусмотрительно отбежал в сторону, а вот Цыгану прилетело по крупу, и тот сразу плюхнулся на пузо, усердно виляя хвостом. Мужик молча привязал пса на длинную верёвку и поволок на участок под неодобрительные взгляды соседей.
В тот вечер Шарик получил сахарную косточку и дополнительную порцию ужина. Ночью он впервые остался во дворе, хотя хозяин и отвязал его по обыкновению. Просто день выдался насыщенный.
Наутро, Маша и Джесси уехали в свой город, а Валентина Степановна понесла Шарику завтрак.
- С собой тебя забрать хотела, - поглаживая мохнатую голову, сказала она. - Говорит, у нас в деревне загибаешься ты. Да вот передумала. Говорит, агрессивный ты больно, ей не нравится такое.
Шарик кушал и думал, что, не будь его вчера рядом, плохо пришлось бы Маше и её питомцу. И мудрая Валентина Степановна все понимала. Не было в её словах ничего осуждающего.