Услышав еще в школе о кавалерист-девице Дуровой, многие наши соотечественники свято веруют в то, что такое увлечение армией, проявленное дамой, есть некий признак твердости национального характера. На самом деле история знает много подобных примеров, не имеющих географической и национальной привязки. Вот и во Франции примерно той же эпохи жила такая девушка. Она, правда, числилась не в гусарах, а драгунах. Что никак не умаляет ее личной храбрости.
Мари-Тереза Фигер родилась в январе 1774 года в Тальме (близ Дижона), стоящем на землях Бургундии. Вообще, оба ее родителя были дворянских кровей. Просто отец, не имея состояния, заделался в мельники и лавочники. Так что утонченное воспитание девочке не грозило изначально.
Мать Мари-Терезы умерла при родах, и воспитанием дочери занимался отец. Но тоже недолго – в 9 лет девочка полностью осиротела. И ей подобрали подходящего опекуна. Который изрядно намаялся с подопечной, поскольку та не любила ограничения своей свободы в любых видах, а наилучшей игрушкой той поры считала уланскую каску, которую ей давал примерить знакомый семьи опекуна.
Этот период продлился недолго, поскольку девочку к себе забрал дядя. Самый настоящий артиллерийский лейтенант Жозеф Вьяр. Понятное дело, что племянницу он не мог привести в казарму, а оплачивал ее содержание в одинокой семье, жившей рядом. Что никак не исключало появление Мари на территории воинской части. Ну и в результате выходило, что кукол в жизни сиротки было не сильно много. А вот настоящих пушек – хоть отбавляй.
Дама верховодила среди ровесников и на равных дралась с мальчишками, освоив фехтование на палках. А еще обзавелась настоящим другом. Им стал Клеман Сюттер, служивший барабанщиком в швейцарской гвардии. Примерно тогда же она прониклась идеями республиканцев, хотя дядя ее считался прожженным монархистом. Но в 1792 после трагедии в Тюильри Мари сообщили, что в рядах оборонявшихся дрался и ее друг-барабанщик, что кардинально изменило ее политические взгляды.
В 1793 году, когда началось Федералистское восстание, Мари (на тот момент 19-летняя) с дядей, ставшим капитаном, присоединилась к восставшим. Роста она была небольшого (160 см), и, чтобы хоть немного стушевать общественное мнение, дядя поставил условием ношение девушкой солдатского мундира. Правда, попалить из пушки по республиканцам и пощеголять в новом наряде у девушки получилось недолго. Они с дядей попали в плен.
Их запросто могли расстрелять как врагов революции, но артиллеристы тогда ценились высоко (народ ученый), отчего им сделали предложение повоевать на стороне революции. Они согласились. И даже участвовали в осаде Тулона. Где Мари приняли в кругу офицеров. Она, конечно, имела звание рядового, но все же была дамой. Правда, полноценной заменой дамскому обществу не стала, поскольку отличалась грубоватыми замашками типичного солдата – иных институтов она и не заканчивала. И довольно скоро получила прозвище Сен-Жан. Что можно перевести на русский как "Святая простота", "Бестактная непосредственность" или "Бесцеремонность".
Тогда же девица заводит знакомство с Бонапартом. Ну как заводит… Скорее они знакомятся – майор артиллерии Бонапарт отправил под арест рядового Фигер за то, что та опоздала с донесением. После ареста Мари Сен-Жан надерзила будущему императору и почти без промежутка совершила воинский подвиг, доставив боеприпасы на осажденный редут, невзирая на огонь врага. При выполнении задания она получила ранение, и Бонапарт за проявленную храбрость предложил произвести ее в капралы, но она отказалась, поскольку не желала командовать людьми.
После ранения полк Мари стал 15-драгунским. Так что пушкарь Фигер перешла в разряд кавалеристов. Она участвовала в испанской кампании, где снова отличилась – уйдя с донесением, по дороге на недавнем поле боя нашла цельного генерала Ногеса (раненого), числящегося в адъютантах Наполеона и приволокла к своим. Ну а на следующий день спасла нескольких пехотинцев, надумавших тонуть при форсировании реки.
Немного погодя она попала в плен к противнику. Но испанцы, сочувствующие французам, помогли ей бежать, предоставив женское платье и старенькую крестьянскую лошаденку. В родном полку ее не сразу признали, поскольку отродясь не видывали в таком образе.
Тогда же она первый раз выходит замуж за офицера Анри Коммармота. И тут дело мутное. Сама она сообщает, что бежала из-под венца, поскольку явилась на церемонию в парадном драгунском мундире, и удивленный священник задал наводящий вопрос "А кто тут невеста?", чем изрядно смутил романтичную натуру. Но по архивным документам замужество все же состоялось. Хотя менее чем через год вместе с Коммармотом, но под девичьей фамилией переходит в гусарский полк. И остается в нем, хотя Анри переводят в другую часть. А в конце Швейцарского похода снова служит в 15-драгунском.
Какое-то время служила в миланском гарнизоне, но с 1799 снова воюет, на этот раз в Италии в составе 9-драгунского полка. Попадает в плен к итальянцам, но роялисты-французы, сражавшиеся на стороне итальянцев, устраивают ей побег. Снова в женском платье. Снова служба и четыре сабельных ранения в битве при Фоссане. Где снова попадает в плен. Но, пользуясь плохо поставленной караульной службой противника, сбегает и пробирается к своим. До 1800 года гоняет швейцарских партизан. Причем те ее выделяли из ряда наполеоновской армии и уважали за проявления милосердия и отсутствия жестокости.
× Поддержите нас в телеграме: @battlez
Не забывайте ставить "пальцы вверх" и подписываться на канал - так вы не пропустите выход нового материала