Подростковый кризис - это страшное словосочетание знакомо практически каждому, у кого есть ребёнок 12 лет и старше. Впрочем, цифра 12 очень усреднённая, у кого-то этот период начинается уже в 10 лет, у кого-то немного опаздывает - это не суть важно.
Приятный факт: трудности подросткового периода - это хорошо. Тревожно, если в этом возрасте подросток всё тот же милый, покладистый "мамин мальчик" или "лапочка дочка". Почему? Потому что всё то, что должно отбурлить у подростка - отбурлить должно. Не отбурлит в положенные годы, скорее всего настигнет его (и родителей, а то и вторую половинку) позже. А что хорошего, если 20- или 30-летний человек ведёт себя как семиклассник?
Ещё один приятный факт: не каждый трудный подросток на самом деле трудный. Действительно проблемных детей, демонстрирующих девиантное поведение, мы брать не будем - это сложные случаи, и хотя они развиваются по определённым законом, каждый из них индивидуален.
Из "нетрудных" трудных подростков большая часть, на самом деле, является детьми трудных родителей. Трудных - не значит, плохих. Это значит, что они не нашли контакт с собственным ребёнком и говорят с ним на разных языках.
О том, как найти общий язык с ребёнком, отлично, легко и доступно рассказывает известный психолог, профессор кафедры общей психологии факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова Юлия Гиппенрейтер в своей книге "Общаться с ребёнком. Как?"
Все остальные трудные подростки - не трудные. Они нормальные и совершенно нормально переживают положенный им переходный период. И то, что родителям иногда необходимо корректировать их поведение - тоже нормально. Главное - делать это правильно.
К психологу часто приходят родители подростков с запросом (а чаще с криком души): "Не знаю, что с ним делать!" И нередки случаи, что проблема исчезает сама собой, как только родители принимают следующий факт: ребёнка нужно понять.
Что это значит? Если ребёнок хамит и спорит, огрызается и делает всё наоборот, его что - нужно похвалить? Сделать вид, что всё нормально, тем самым развязав ему руки и поощрив подобное поведение?
Нет. Но и кричать, отчитывать, стыдить и сравнивать с другими детьми - тоже нет. И вот тут как раз и кроется первый ключик.
Родитель привык, что в паре "он и ребёнок" он - главный. И это так. Но главный - не значит тот, который "как я сказал, так и будет" и "мало ли что ты думаешь". Главный - то есть такой, который берёт на себя ответственность и за себя (свои слова, действия и их последствия), и за ребёнка. Да, это трудно, и многим родителями проще накричать, наказать, а некоторым, как это ни печально, - отлупить своё чадо. Это всё зачастую даёт желаемый эффект, но - недолгий и не единственный (какие ещё побочные эффекты даёт такого рода воспитание можно прочитать здесь).
Чтобы добиться от подростка мирного взаимодействия, важно понять и принять следующее: в этом сложном возрасте ребёнок переходит на новый уровень своей жизни. Он отрывается от родителей, ощущает некоторую самостоятельность и начинает изучать границы дозволенного. Это можно сделать только опытным путём, поэтому подросток то и дело делает что-то, что вызывает гнев родителей. Но если 7-летний ребёнок на окрик (или замечание) "нельзя!" ответит прекращением запрещённого действия, то подросток испытает целую гамму не самых приятных чувств, которые внешне, скорее всего, проявятся тоже не самым красивым образом - криком, саркастическим замечанием, грубым словом, эмоциональным жестом или ледяным молчанием и стиснутыми зубами. Это, конечно, очень неприятно, но ведь и ребёнку сейчас каково? Он переживает в прямом смысле слова сублимацию: есть потребность гулять с друзьями, а мама заставляет делать уроки. Есть потребность в новом телефоне "как у всех", а папа сказал, не мечтать об этом.
Помимо сублимации ребёнок переживает сравнение - себя со сверстниками. В подростковом возрасте для ребёнка главными фигурами становятся не родители, а друзья, ровесники (и это родителям тоже надо принять, потому что если бороться за первенство, станет только хуже). Поэтому если 8-летнему ребёнку в общем-то нормально ходить с кнопочным телефоном, когда у других айфоны, то для подростка это серьёзный повод чувствовать себя несчастным.
Неужели ключик к подростку - купить ему этот злосчастный телефон и позволить делать всё, что он хочет? Нет, разумеется, это был бы не ключик, а покупка ребёнка. Ключик - в понимании его позиции, его желаний и их причин, его эмоций в ответ на отказ или на требование.
Сравните: "Я сказал, никакого нового телефона ты не получишь, мне всё равно, что там у Пети, - да хоть 10 айфонов. Всё, я сказал!" и "Я понимаю, у твоих друзей крутые телефоны, мы сейчас такой купить не можем (или - я не хочу покупать тебе такой дорогой). Но давай подумаем, как ты сможешь на него накопить (или что именно тебе нужно в телефоне, возможно это можно получить и в более доступной модели)". Второй вариант может варьироваться как угодно - в зависимости от ситуации и исходных данных, возможностей и принципов, но разница в отказах очевидна.
А ещё очень важно стараться понять, зачем подростку нужно то, что ему нужно. Вот здесь я приводила пример про девочку, которая накрасилась в школу, за что её отругала мама, и что на самом деле было важно для этой девочки. Понимание родителями причин желаний или отказов ребёнка зачастую вообще убирает саму ситуацию конфликта.
Второй ключик - сокращение дистанции. Это значит, что родитель, который, в силу естественных процессов развития личности ребёнка, отошёл со своим авторитетом на второй план, не должен пытаться оттуда над ребёнком довлеть.
Да, родитель всё также главный, старший, знающий и направляющий. Но это должно делаться не путём ультиматумов, подавления, силы и власти, а путём переговоров в понятной и близкой ребёнку тематике и риторике.
Для этого очень полезно быть хотя бы примерно в курсе интересов и пристрастий подростка. Что он смотрит и слушает, кто ему нравится (в школе или из звёзд) и почему. Какие проблемы в классе обсуждаются помимо учёбы. И так далее.
Потому что если ребёнок может рассказать родителям о "самом крутом тиктокере" и не напороться на "фу, что за ерунда, на вот посмотри лучше вот это", он будет чувствовать, что родитель - "свой". Если он рассказывает маме или папе о том, кто из одноклассников в кого влюбился и кто кого побил и не встречает ответ типа "ой, да какая сейчас у вас может быть любовь", он чувствует, что родителю можно доверять.
Это сокращает дистанцию между подростком и взрослым, также как и отношение родителя к подростку не как к несмышлёнышу, за которым нужен глаз да глаз, а как к достаточно взрослому и самостоятельному человеку. Поэтому фразы типа "ты ещё не понимаешь" и "ты говоришь ерунду, подрастёшь - поймёшь" следует заменить на "я с тобой не согласен, но у тебя может быть своё мнение, это хорошо" и "здорово, что ты этим интересуешься, давай я тебе расскажу немного больше, чтобы ты лучше мог представить ситуацию".
И ещё: подчёркивая взрослость ребёнка, следует помнить, во-первых, о чувстве меры ("достаточно взрослый, чтобы что-то, но для чего-то ещё нужно немного подрасти"), а во-вторых, о балансе, чтобы собственная взрослость воспринималась ребёнком как факт, принятый родителем, а не как инструмент манипуляции ("ты уже большая, чтобы сама готовить обед... ты ещё маленькая, так одеваться").
Эти два ключика практически универсальны, но у каждого подростка есть свои потайные замочки, открыть которые, при желании, сможет любой любящий и внимательный родитель, готовый, повторимся, нести ответственность за выстраивание отношений с подрастающим ребёнком.