Он очнулся, но не там, где потерял сознание и не с теми. Кто он: жертва глупого розыгрыша, или часть жестокого эксперимента?
Ему потребуется много времени, чтобы распутать весь клубок.
Ясно, это облава. Поймают, разбираться не станут. А при попытке к бегству – пристрелят. Глеб отметил это про себя холодно, просто делал логические выводы. Эмоции уже были где-то на втором плане.
Больше не говоря ни слова, взмахнул поднятыми руками и… прыгнул в воду. Солдатиком. Его потянуло вниз, в вязкое илистое дно. Метра три глубины, не больше. Чтоб утонуть - хватит. Погрузился в воду и тут же потерял ориентацию. В какой стороне полицейская лодка, в какой - берег? И чего он диранул от полиции? Ему как раз нужно было к ним, за спасением. Поймать и наказать врачей-садистов. Но другой внутренний голос цинично насмехался – никто разбираться не станет – преступник, значит, в тюрьму. А там его будут поджидать они – те же «археологи». Глеб плыл под водой, разгребая ил. Столько проплывет, сколько получится. Лишь бы в правильном направлении.
Он слышал извращенный водой звук мотора – лодка бороздила гладь реки, выискивая его. Даже улавливал голоса, отскакивающие от тонкой поверхности воды. Он совсем запутался, где берег – лодка была то над ним, то справа, то впереди… Нет, его легкие не выдержат. Если только ему не пришили жабры.
Он всплыл на поверхность, хватая ртом воздух. Катер был справа, прожектор бороздил кусты на противоположном берегу. На борту орали, переругивались. Где-то послышался звук еще одного мотора. Подмога спешит. Глеб набрал воздуха и снова погрузился в воду. Теперь он знал направление. Все легче.
Выбрался на берег, буквально выполз. Ноги были как чугунные. Зубы выстукивали барабанную дробь. Пополз подальше, прочь. Затеряться в лесу, раствориться… Мимо него проплыла им же брошенная лодка. Был большой соблазн снова запрыгнуть в нее, лечь на дно и таким образом скрыться. Но нет, незаметно к ней он вряд ли подберется. Придется придумывать себе новое средство передвижения.
Мокрая одежда облепила его тело, от усилий ветра она сделалась прямо-таки ледяным пленом. Холод был как в космосе, казалось, он проникал даже в кости. От него некуда было спрятаться. Но нельзя шевелиться, чтобы не выдать себя. Затаиться, спрятаться… Сидя в высокой траве, Глеб даже не смотрел в сторону катеров, он и так знал, что из одного из них на противоположный берег высадилось несколько человек. Потом катера разошлись - вверх и вниз по течению. Шел постоянный обмен радиосигналами. Пока темно - ему удастся скрываться, а когда рассветет? А произойдет это через пару часов, не больше… И очень хотелось верить, что разыскивают в самом деле преступника, беглого заключенного, а не его, Глеба Дорофеева.
Глеб замер. Зашелестела трава. А через мгновение услышал явные шаги. Кто-то направлялся к нему. Глеб напрягся. На этот берег никто не высаживался. Или, все-таки, высадился? В подтверждении догадки заговорила рация. Кто-то переговаривался по ней, а человек все шел, осторожно, почти на ощупь. В траве, у самых ног Глеба замелькал луч фонарика. Стало возможно разглядеть человека – молоденький паренек, в камуфляже, без знаков отличия, кевларовая каска на голове. И оружие наизготовку – автомат Калашникова. Поза парня выдавала страх. Такой пальнет сразу же, только веткой шелохни.
Парень шел вперед, не замечая Глеба. Кажется, он от страха мало что замечал. Вот он поравнялся с Глебом и тот резким движением пнул ему по ногам. Парень упал в траву, прямо носом вперед, словно нырнул. Но оружия из рук не выпустил. Поэтому у Глеба были только доли секунды. Он прыгнул на парня сверху, всем телом, прижал того к земле, схватился за оружие. Парень бешено вырывался, цеплялся за автомат и пальцем пытался дотянуться до спускового крючка. Пришлось ему ударить локтем в середину спины, а чтоб не заорал - сильно прижать голову к земле. На войне как на войне. Вырвал из ослабевших рук автомат, повесил себе на шею, на манер эсэсовцев. Рывком перевернул парня на спину. Молокосос совсем, срочник. Ну куда же вас занесло-то? Кто погнал сюда?
- Кого ищем? – спросил Глеб тихо.
Парень закашлялся – наглотался земли. Выплюнул черные слюни. В тишине его кашель звучал слишком громко. Глеб слегка ткнул его дулом под ребра, парень перестал кашлять.
- Дорофеева… Глеба Дмитриевича, кажется, - прошелестел парень. – Это вы?