Первая в жизни библиотека — читальня моего детства — располагалась на улице Карла Маркса города Перми, только улица эта давно уже превратилась в Сибирский тракт. Дошкольником я не мог знать, что бывшее купеческое здание попало на юрятинские страницы «Доктора Живаго», теперь же мне очень легко представляется Лара выглядывающей из украшенного лепниной окошка второго этажа.
Как раз там, на втором этаже городской библиотеки им. Пушкина, куда вели легкие пролеты с мраморными перилами, и был устроен детский читальный зал. Кроме книг в нем было два завораживающих внимание предмета. Во-первых, на стене висели сказочные часы-избушка — с еловыми шишками на тяжелых цепях и говорящей кукушкой. Во-вторых, в долговязой вазе стояли несколько пышных перьев из павлиньего хвоста. В уральском промышленном городе и то и другое смотрелось довольно дико. Однажды на встрече с «живым писателем» (Лев Давыдычев?), рассказывавшим об индейцах Америки, я впервые услышал слово «пирОги», и было смешно и чудно вот это неправильное ударение.
Из выбранных мною во время визита со старшей группой детсада книг запомнилось «Огниво». Крупный солдат в неправдоподобно красивой — почему-то царской — униформе и с хитрым взглядом опускается в подземелье...
Кто-то сказал, что человек есть сумма прочитанных им книг. Взрослый читатель, если ему повезло, может оглянуться по сторонам, пробежать глазами по корешкам домашней библиотеки. С каждой наверняка связана история — приобретения, чтения, хранения. Друзьям моего призыва, покинувшим СССР или Россию в начале 90-х годов и передвигавшимся по карте мира короткими перелетами — вне логики и против компасной стрелки, — часто приходилось по бумажным кирпичикам выкладывать в очередном временном жилище новые книжные полки, оставляя позади сотни любимых названий — злым букинистам, придирчивым оценщикам на толкучке, бывшим женам.
Юрий Левинг. Из "Воспитание оптикой"