Было ли что, да и не было ничего. И продолжалось это слишком долго. Так долго, что и не рассказать, да и не сосчитать. Безвременье неисчислимо. Навь была огромной и всепоглощающей. И, поэтому, не могла быть чем-нибудь. А явь была везде, и, потому, была слишком ничтожной, не способной к деянию. Никакое время не может быть достаточным для того, чтобы собрать часть растворенной яви в одной области пространства. И если бы не пытливый мерцающий Дух, то оставалось бы так всегда. Но Дух стал собирать явь. Сначала несколько крупинок из видимого пространства. Никто не знает, сколько лет потребовалось для этого. Ведь времени еще не было. Благодаря постоянному напряжению удалось собрать целый комочек. Он блестел в бездонной темноте нави, и это понравилось Духу. По нынешним меркам прошло, всего лишь, двести-триста миллионов лет, и дух уже был способен собирать явь по всей вселенной.
Очень быстро собрал он всю явь в ближнем пространстве. Потянулся дальше и собрал всю явь из среднего пространства. Комочек яви становился все больше и сиял все ярче. Стало Духу интересно, а что же будет, если собрать всю явь? Без труда метнулся Дух в дальние пространства и увидел, что и там яви мало, но везде она есть. Куда бы только не достала сила духа, везде он собирал и сплачивал мелкие крупицы холодной сияющей яви, и становилось одухотворенной яви все больше и больше. Росла и сила Духа, потому, что собирать явь ему приходилось в запредельных бесконечных далях. И притяжение Духа было столь велико, что затмевало сияние собранной яви.
Воплощенная явь росла и крепла. Никогда не было ранее ничего подобного. Всегда сущая явь была растворена в нави и не осознавала себя, своей самости. Впервые появилось новое сущее, не такое как навь. Сплоченные, спаянные духом воедино крупицы яви перерождались. Они перестали быть тем, чем являлись ранее – холодными крупинками льда. Сам того не желая, Дух соединил, сплотил их. Объединяясь, и познавая друг друга, частицы яви воспламенились и стали этим огнем подобны самому Духу. Холодное и ничтожное голубое мерцание частиц яви стало огромным и ярким, горячим Стожаром. Дух почувствовал сопротивление яви и подивился чудесному огню. Никогда не мог он предположить, что мириады ничтожных крупинок его чудесного собирания вдруг станут одним огромным огнем, пылающим внутри себя. Но сила Духа была велика. Без труда удержал он в своих пределах юный огонь. И с новым интересом продолжил стяжательство малой яви, добавляя ее как дрова в гигантский невидимый костер. Чем больше частиц собиралось воедино, тем ярче разгоралось пламя, тем отчаяннее рвалась из заточения вспыхнувшая явь. Так, собранная Духом и противостоящая Духу, обладающая плотью явь стала Явью.
Но наступило Время. Это случилось, потому что Дух с изумлением почувствовал пробужденную силу Яви, которую не сумел, да и не захотел больше удержать в границах своей власти. Ведь заточение Яви не было его целью, а только средством объединения. С быстротой молнии рванулась Явь из своего заточения, и впервые столкнулись, сшиблись они с навью. Никогда не знала навь ничего кроме нави. Никогда не приходилось ей бороться ни с чем равным ей по силе. Поражена была ночь ослепительным и бескрайним морем света всех оттенков; от синего в глубине до багрового по краям. И поэтому с воплем и скрежетом бежала она от Яви во все стороны. А пробужденная Явь, упиваясь восторгом своего освобождения, рвалась наружу, не встречая сопротивления нави, даже не замечая её. Каждая малая частица Яви вырастала во сто крат, и темнота нави озарилась неисчислимым дождем малых и больших огней. И на все это торжество света взирал, потрясенный результатом своего творения, удаляющийся Дух. Всё дальше удалялся он, чтобы видеть со стороны бесконечно растущий цветок света среди тьмы. Наслаждался и упивался Дух красотой рождения Яви.
Тем временем всё существо Нави было возмущено Явью. Свет был ей отвратителен и гибелен. Бескрайнее море самопорождающего огня сменилось отдельными озерами и реками, островами, а в протоках оставалась Навь. Через потоки и годы безумного огня прошла навь и выжила, осталась в пространстве, сопротивляясь свету каждый миг. Обреченная на смерть, без всякой надежды сопротивлялась она просто потому, что не могла не сопротивляться. Без мучения, погибая, пропадая в ослепительных вспышках, отметалась она светом, но в самые края его впивалась зубами и жалами. Меняла оттенки света от ослепительных до умеренных и снова отступала, и снова бросалась на верную гибель, но иначе она не могла.
А свет всё изливался и ликовал, красовался то так, то, эдак, предъявляя всё новые свои лики. Каждая его частица несла с собою след великого непобедимого Духа. Может быть, поэтому Явь так долго не замечала растущее противоборство нави. Не замечала, как бесконечное число раз, сшибаясь со светом, тьма обретала свой дух, дух противостояния, сокрушенной гордыни и гордого отчаяния. Так бесплотная навь стала Навью.
Еще тысячи тысяч лет прошли, и силы Нави окрепли. Явь по-прежнему росла и ширилась, но, рвущиеся вперед Стожары, вынуждены были разорвать свой строй. Расстояние между ними все росло, и его заполняли сначала сумерки, следом темнота, а кое-где снова проникала тьма. Навь почувствовала снова свою глубинную, подпитанную из окраин вселенной силу. Снова обрушилась она на свет, пытаясь свернуть его с пути, превозмочь его мерный и горделивый поход. Кое-где это удалось Нави и, только тогда поняла Явь, что имеет дело с опасным и сильным противником. Так началась борьба светлой Яви с бесплотной темной Навью.
Велика была сила, накопленная светом в горниле Духа. Бесконечны и отчаянны были силы тьмы. Как только слабело сияние Стожар, так мрачно и неколебимо струилась тьма в разрывы огней. Но стоило только тьме отвоевать часть пространства, как новая вспышка вышвыривала её прочь так легко и быстро.…
Исполненный гордости следил Дух за грандиозной битвой, разворачивающейся во вселенной, и поражался, порой, настойчивости и изобретательности противников. В изумление приводили его непредсказуемая мощь и весёлая ярость светлой силы. Много раз ожидал он скорой и окончательной победы Яви. Столь же часто дивился он мудрой вечной стойкости тьмы, движимой иногда вперед не отчаянием даже, а просто привычкой к противостоянию, самой невозможностью отказа от борьбы. Никогда тьма не сопротивлялась там, где у неё не было шансов на победу. Решительно и быстро отступала она с первыми всполохами огня. Но и никогда не ошибалась Навь, чувствуя слабость противника там, где её даже сам Дух предвидеть не мог, мгновенно заполняя места, оставленные светом.
Две огромные силы ворочались в пространстве, кружились друг вокруг друга, бросались, наносили внезапный удар и снова отступали. И только тонкая прослойка сумерек была между ними. Снова и снова сражались тьма и свет, без конца и края. Не было никогда перемирия между ними. Только временные победы. То Явь прорвется в темные пространства, то Навь заполонит края, чуть только свет покинет их. Это сражение не предполагает ни мира, ни конца. И всё же у Яви и Нави есть свои постоянные места и своё постоянное время. В тех местах, где утвердилась Явь постоянно светло, и называется этот Свет – Белым. А другое место постоянно темное и прозывается Иным или Тёмным светом. В постоянном сплетении и кружении света и тьмы образовался мировой порядок. Напоминает он огромное кольцо, Коло, в котором, чередуясь, наносят друг другу попеременно удары Явь и Навь.
Постепенно остывали острова плотной Яви в пространстве, окруженные холодной Навью и одни из них стали малыми стожарами – звёздами. Другие продолжали освещать и греть пространство вокруг себя, а некоторые остыли и стали просто кусками скал в океане пространства. Сражаясь, Явь и Навь обретали порядок, равномерные периоды устойчивого противостояния, которые сменялись упорядоченными победами. И стало скучно мировому Духу. Взял он кусочек Яви и создал из него одухотворенное подобие свое и нарек его Род.