Старинная мудрость «лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать» оправдывается снова и снова в самых разных обстоятельствах. Пусть нам долго и подробно рассказывают о доблести и величии какого-либо полководца, о любви к нему солдат, и даже, возможно, это будет звучать убедительно, но нет ничего убедительнее зримого воплощения образа вождя, ведущего за собой войско.
Скорее всего, полководца изобразят верхом, что для былых времен вполне объяснимо – в пехоте сражались те, кто попроще, а более знатные и могущественные оказывались в кава лерии, им ведь надо было оплачивать коней, сбрую, конюхов... При этом совершенно ясно, что и в те далекие времена полководцы не всегда шли в бой на коне. Что уж говорить про сегодняшние дни, когда есть танки, самолеты, да и просто машины. Но для пропагандистской убедительности командира лучше всего увидеть на коне — он сразу оказывается в череде множества великих, которых таким образом запечатлевали в течение столетий.
Кроме того, конь, конечно, горячится, встает на дыбы. Вряд ли в реальной жизни перед атакой это помогало бы полководцу, ему больше пригодилась бы спокойная кобыла. Но нужно показать напор, энергию, порыв. Конь под военачальником на подавляющем большинстве портретов белый. Это привычный для нас образ, хотя известно, что командующие практически никогда не ездили на белых конях, чтобы не привлекать к себе внимание противника. Полководец вообще обязан беречь себя – его гибель почти наверняка приведет к поражению. Поэтому в реальном мире командующий не только не мчался во главе войска на коне, но и выбирал себе лошадку поспокойнее и потемнее, а иногда даже переодевался перед боем, чтобы не выделяться среди своей свиты, не быть слишком заметным. Да и вообще ставка командующего обычно находилась подальше от передовой там, где безопаснее и откуда проще отдавать приказы. Но в живописи все не так: здесь полководец, сияю щее воплощение божественной силы, мчится вперед на ослепительном скакуне. В руках он может держать, например, обнаженный меч, шпагу, шашку. Зачем? Неужели человек, командующий целой армией, вступит в рукопашный бой? Конечно, нет. Но нам демонстрируют его готовность сразиться с врагом.
Образ врага тоже важен. Во-первых, зритель с первого взгляда должен понимать, что перед ним враг. Тут не может быть никаких колебаний и полутонов: враг есть несомненное зло, иногда страшное, иногда смехотворное, но всегда отталкивающее. Проткнуть пикой, расстрелять, растоптать, как мерзкое насекомое, — именно такие желания вызывает образ врага. Во-вторых, если рядом оказываются «наши» и «чужие», ни у кого не возникает ни малейшего сомнения, кто победит и почему. Здесь отстраненному взгляду и многозначности нет места.
В арсенале художников-пропагандистов имеются свои приемы для изображения народного единства, могучего братства, солидарности. Порой надо показать, что один в поле не воин: рядом с Лениным – равновеликие Маркс и Энгельс, русский с китайцем братья навек, пехотинец сражается в едином строю с моряком и летчиком. Это дружное построение «плечом к плечу», многочисленные рукопожатия и объятия посылают зрителю недвусмысленный ободряющий сигнал: за нами сила, вместе мы непобедимы.
Но наступает долгожданный мир, и если вождь с кем-то и борется, то это носители внешней угрозы — шпионы, фашисты, коммунисты, империалисты. В своей стране он уже не полководец, он Отец. Дети и женщины тянутся к нему, как к солнцу, потому что знают — вот кто может отвести от них любую беду. Перед нами отсылка к древнему архетипу: когда-то, в первобытном обществе, вождю принадлежали лучшие женщины, а для детей он был всеобщим отцом. Остальные мужчины подчинялись ему — он самый сильный, и на него возлагались все надежды рода.
Изображение вождя на фоне плохой погоды нехарактерно вокруг него не идет дождь, не собираются тучи. «Утро Родины нашей - розово», - пел Галич, вызывая у слушателей ассоциацию с картиной Шурпина «Утро нашей Родины», на которой за спиной Сталина — небо, расцветающее рассветными красками. В такой подаче тоже считываются мифологические представления глубокой древности, когда правителя считали посредником между племенем и миром духов, богов, явлений природы. Там, где сияет вождь, царят мир, благополучие, процветание. Вокруг колышется золотая нива, сады обильно цветут или ломятся под тяже стью плодов, поднимаются к небу трубы заводов, веселится счастливая молодежь, семьи крепки, и нет ни одной причины для тревоги. Дети беззаботно спят на руках здоровых матерей, школьники прилежно тянут руку, колоритные старики кивают правителю и сыплют одобрительными поговорками. А вот вождей старыми и слабыми не показывают. Болезнь и дряхлость - удел маленьких людей или врагов. Вождь бодр, улыбчив, исполнен внутренней силы и уверенности. При таком нестареющем мудром вожде и народ уверенно смотрит в завтрашний день. С многочисленных портретов Сталина, Ким Ир Сена, Мао Цзэдуна глядят светлые лики вождей, озаряющие своим сиянием ликующих смертных. А значит, старики, женщины и дети могут спать спокойно. Их защищают - не сыновья, мужья и отцы, а главный, всеобщий Муж и Отец, к которому устремлены все сердца.