Они находились рядом с планетой. Валентина смотрела на неё через большое окно. Рядом с ней были ее дети.
«А наша Земля тоже так выглядит?» - спросил Дема.
«Нет. Земля другая. Она голубая. У нас. Много больших, голубых океанов. И эти океаны окружают зелёные материи. И только в самом низу белый материк – Антарктида», - сказала Валентина.
«Да, я помню. Антарктида покрыта снегом круглый год!» - воскликнул Дема. – «А тут нет Антарктиды»
Планета на которую они смотрели была в основном жёлтого цвета. Была и вода, она была не голубой, а синей. Были и зелёные участки. И все эти участки располагались не ровными полосами и завитками.
Корабль остановился недалеко от планеты. Замер. Словно, капитан чего-то ждал.
Валентина решила узнать, чего же все ждут.
«Да все просто», - пожал плечами Удо. – «Смотрим на активность. Пока нет ни одного спутника. А доктор наш анализирует атмосферу, что бы знать, можем ли мы там вы садиться. Точнее, нужны ли нам скафандры»
«Скафандры все всё равно надену на время посадки», - сказал капитан. – «Правда, детским скафандров у нас нет. И это проблема»
«А почему?» - спросила Валентина. – «Зачем всем надевать скафандры?»
На Валентину все с удивлением посмотрели. Кто-то даже усмехнулся.
«В космосе корабль ничего не держит. И он, корабль, плывёт, словно… по маслу. Ничто не сдерживает полет. Корабль плывёт плавно и спокойно. Но когда корабль приземляется на планету, то встречает сопротивление. Атмосфера планеты плотная и корабль словно проходит через множество стен. И корабль трясёт. И это огромная нагрузка. В это время выключается гравитационный механизм и фактически все системы. Кислород будет подаваться в скафандры через баллоны. Всё члены экипажа будут пристегну ы к своим местам. Плотно пристегну ы. А дети будут болтаться в скафандрах и могут травмироваться» .
Валентина растерянно посмотрела на капитана.
«Мы думаем над выходом из ситуации», - сказал капитан.
Валентина поняла, что больше ей ничего не скажут и отправилась на кухню. Теперь она помогала всем дежурным.
Оки полностью разобрала два скафандра. она должна была собрать из них два новых, детских.
Раньше она занималась ремонтом скафандров, но заниматься чем-то подобным ей не приходилось. Да, она проходила курс пол сбору скафандров в учебной колонии. но даже там они их не собирали и не разбирали.
девушка-механик знала, что все должно быть герметично. Она прекрасно понимала, что если допустит малейшую ошибку, то ребенок в скафандре просто погибнет.
И Оки вовсе не хотелось, что бы один из этих чудесным мальчиков погиб. И ей не хотелось, что бы она стала причиной тому. Ведь тогда она будет не просто виновато, это будет нечто большее.
Она никак не могла понять, что именно значит, это большее. Ведь ее мировозрение было очень узким. Она, как и все, ничего не знала о мире, в котором живет. И это злило ее. Ей казалось, что если на всех жителей Колоний посмотреть теперь, то это будут безразличные ко всему создания. Если что-то измениться, то заметят ли они?
Когда появились на корабле Валентина, Дема, Матвей и две их собаки, то Оки испытала много новых чувств. Одно из них было таким трепетным и теплым, что Оки даже иногда пугалась.
Ей нравилось проводить время с мальчиками. Ей нравилось рассказывать им про все, что она сама знала. Но, вместе с этой радостью и гордостью была еще и ответственность. Малыши заглядывали в каждый угол. брали в руки все что криво и ровно лежит. И это Оки нервировало и раздражало. И ей было стыдно потом за эти чувства.
А еще она ходила к криокамерам посмотреть на спящих собак. Девушка дотрагивалась до стекла и чувствовала, что сейчас имеет дело с чем-то очень ценным и редким. И нова волна неведомых чувств охватывала ее.
И вот сейчас, собрав один скафандр, она начала подсоединять к нему шланги. И чувствовала при этом раздражение и злость.
"Как твои успехи?" - спросил другой механик Здохс.
"Нормально. С чего это ты меня проверять решил?" - с раздражением спросила Оки.
Ей было стыдно за то, что она резко говорит со старшим, но поделать она с собой ничего не могла.
"Так-так-так", - сказал Здохс. - "Что случилось?"
"Все нормально", - коротко ответила Оки.
Здохс сел напротив девушки.
"Рассказывай", -кивнул он. - "Всем сейчас неспокойно. Однако, общение помогает держать себя в руках. Что тебя так злит?"
"Ничего меня не злит", - сказала Оки, пытаясь соединить шланг для подачи кислорода со скафандром, но у нее ничего не получалось.
Здохс положил свою руку на руку девушки и Оки прекратила свои дерганые движения руками и удивленно посмотрела на него.
"Ты из-за сеанса беспокоишься так?" - спросил механик.
Оки округлила глаза и испуганно посмотрела на коллегу. а потом медленно кивнула.
"Меня поставили... первой", - тихо сказала она.
А потом заплакала.
"Мне нужно скафандры доделать, а потом идти", - быстро сказала она. - "Говорят, что даже Удо после сеанса плакал"
"Говорят. А ты уже плачешь", - сказал Здохс. - "Ну, чего ты? Валентина тебя не съест. Не переживай. Говори, лучше, что делать надо. помогать буду"
к Оки Здохс шел, что бы подогнать девушку. Ведь все теперь только ее и ждали. Когда будут закончены скафандры. Но, старший механик быстро понял, что ругать девушку н нужно. И так распереживалась вся.
Подсоединяя шланги, он подумал о том, что когда дойдет и его очередь, то он, наверное, тоже будет переживать. Но сразу решил, что не покажет.
они стали собирать второй скафандр. вдвоем быстро управились.
"Так, я за малышами. Сразу же и проверим", - сказала Здохс. - "А после посадка"
Оки нервно кивнула.
Матвей и Дему пришли вместе с механиком. Валентины рядом с ними не было.
"А где ваша мама?" - спросила Оки Дему.
"Мама помогает на кухне", - ответил мальчик.
Когда надели скафандры, то волнение Оки пропало. она знала, что все сделала правильно и все должно работать как надо. Так оно и оказалось. Дети дышали, двигались в скафандрах. Правда, часто падали.
когда детей вынули из скафандров Оки сказала:
"Вы в скафандрах не ходите. Пусть вас носят на руках", - сказала Оки. - "Тут же стекло. оно прочное... но все же"
Дети закивали и быстро убежали.
Здохс сообщил капитану, что все готово.
И по динамику механический голос объявил, что начинается подготовка к посадке.
"Вот же...", - тихо сказала Оки.
Ее рабочий день подходил к концу. А это значило, что после должен был быть сеанс с Валентиной, на котором бы Оки попыталась вспомнить своих родных.
И, теперь, готовясь к посадке, девушка понимала,что первой быть в очереди на сеанс состоится не скоро.
Смена ее растягивалась, ведь нужно было следить за показаниями в своей рабочей кабинке.
все надевали скафандры и шли к своим рабочим местам.
Валентина и дети были на капитанском мостике и, были пристегнуты к дополнительным местам.
отключили гравитационный механизм и все вновь оказались в невесомости.
Через наушник Валентина слышала о переговорах команды, но не вмешивалась.
"Мама, я тебя не вижу", - раздался в ухе голос Матвея.
Валентина повернула голову. И посмотрела на сиденья детей, которые находились чуть впереди. она-то их видела, а вот дети нет.
"Все хорошо, Матвейка, я тебя вижу", - сказала Валентина.
Ее охватил страх. Ей так хотелось прижать к себе своих малышей, что бы они не боялись. Что бы она не боялась. Но нельзя.
дальше все происходило очень быстро, но, казалось, длилось часы.
Корабль быстро приближался к планете. И вскоре всех начало трясти. сильно трясти. тошнота подобралась к горлу. было очень сильный шум.
Сначала Валентина слышала, о чем переговаривается экипаж, а потом поняла, что ее от них отключили.
их она не слышала, но слышала всхлипы и плачь своих детей. И у самой ее слезы потекли по щекам.
"Тише, мои маленькие", - говорила ласково она им. - "Сейчас мы сядем. И все будет хорошо. Так положено. Все так же как и всегда. Так садятся космические корабли"
"Мама...мама", - только и слышала она.
Тряска прекратилась так же неожиданно, как и началась. и Валентина видела, что корабль плывет по небу чужой незнакомой планеты.