Пять утра. Проснулся от шума в подъезде. Голоса, топот ног, во все двери звонят, стучат. Пожар, наверное, думаю. Звонят ко мне. Открываю: полиция.
— Понятым будете? Проводим следственные действия.
— Какие, — спрашиваю, — следственные действия в тёмное время суток? По закону нельзя.
— Можно, — говорят, — если по решению суда. Очень вас просим, вы один во всём подъезде не спите. Остальные даже двери не открывают.
— А тут у всех маленькие дети, — говорю. И пошёл с ними.
Дверь к соседям — нараспашку. Обстановка мирная. Оказалось — старший сын соседей ходил в субботу на митинг, там ударил сотрудника Росгвардии. Другие активисты протестного движения снимали это всё на видео и тут же выкладывали в соцсети. По этим видео подозреваемого вычислили.
Парня дома не было, отец с матерью заблаговременно отправили его, скажем так, к бабушке в деревню.
Ничего не изъяли, да и не искали особенно, искали самого фигуранта.
318-я ему светит, а какая часть — не спрашивал.
В субботу шатал власть, а во вторник уже за ним пришли.
Ещё недавно я думал, что делать селфи в автозаке — это, мягко сказать, неумно. Сейчас вижу - не, пределов этому нет.
Теперь революционеры сами ментов бьют и сами же это всё фиксируют. Герои тик-тока.
Со сторонниками Навального я разговаривал два раза. Один, 18 лет, сказал мне: я сейчас учусь на Истфаке, и знаю, что через пять лет, когда пойду в аспирантуру, у меня будет зарплата 8 тысяч рублей. Меня это не устраивает. Я выхожу за своё будущее.
Второй, любитель фильмов-расследований из Ютуба, сказал: мне не нравится, что у человека могул любой бизнес отжать без суда, просто отнять и всё. Вон, как у Чичваркина отняли.
— Лично знаешь Чичваркина? — спрашиваю.
Нет, отвечает, я всё в Ютубе видел.
— Реформ хочешь? — спрашиваю. — Последний раз, когда у нас были реформы, первое, с чего начали реформаторы — ограбили всё население. Потому что за чей счёт делать реформы? За счёт населения. И Сталин так же свои реформы проводил, за счёт народа. И Горбачёв тоже.
— Ну и что, — отвечает он. И даёт свой главный аргумент:
— А почему ты решил, что в этот раз так же будет? По-другому будет. Без ограбления.
— А как по другому?
Не знает.