Теоретические модели сексуального поведения
Большинство теоретических моделей сексуального поведения людей описывают дихотомические фазы поведения (например, возбуждение и завершение) или внутренние влияния на поведение (например, возбуждение и торможение), которые протекают во времени и в разных структурах головного и спинного мозга. и/или в периферийных системах.
Другие теории рассматривают линейные или многоступенчатые модели сексуальной реакции. Считается, что физиологические сексуальные реакции, по крайней мере у людей, следуют четырехэтапной модели, которая была впервые предложена A. Moll и стала популярной благодаря V. Masters и V. Johnson (Human Sexual Response.) в качестве модели «EPOR» : 1) сексуального возбуждения (возбуждение и желание), 2) генитальной и экстрагенитальной стимуляции во время плато, 3) пика возбуждения и удовольствия в оргазме и 4) торможения возбуждения, возникающего во время разрешения (рефрактерность), Все фазы сексуальной реакции оказывают как возбуждающее, так и тормозящее влияние, что придает поведению значительную гибкость.
Действительно, хотя сексуальное поведение контролируется гормональными и нейрохимическими действиями в мозгу, сексуальный опыт вызывает еще большую степень пластичности, которая позволяет животным формировать инструментальные регуляторные и формирование условного рефлекса исследованное И.П. Павловым, которые предсказывают сексуальные результаты, тем самым определяя силу сексуальной реакции.
Важно понимать что для нормального сексульного ответа во первых люди должны быть в состоянии не только реагировать на гормональные и нейрохимические изменения, сигнализирующие о сексуальном желании и возбуждении, а и отличать их от других симпатических активаций, например , таких как тревога.
Эта способность лежит в основе уровня сексуального возбуждения от момента к моменту (согласно концепции Уэйлена, 1966) и определяет большую часть внутреннего состояния, которое обычно называют «половым влечением».
Во-вторых, люди должны быть в состоянии понимать внешние сигналы, сигнализирующие о сексуальном влечении и восприимчивости потенциальных сексуальных партнеров. Эта способность требует сложного сочетания инстинкта, обучения и обратной связи, которая соответствует нейронной организации основанной на стимулах мотивации и ожидания. Люди должны быть в состоянии идентифицировать внешние стимулы, которые предсказывают, где можно найти потенциальных сексуальных партнеров, искать, добиваться, ухаживать или иным образом работать для получения сексуальных партнеров, отличать внешние сигналы и модели поведения потенциальных сексуальных партнеров от тех, которые сексуально невосприимчивы, и продолжать процесс взаимодействие с сексуальными партнерами после того, как сексуальный контакт был установлен.
Кроме того, на это накладывается определение привлекательности, представленное иерархиями стимулов из каждой сенсорной области, которые привлекательны для каждого человека.
Важный период развития сексуального поведения и предпочтение партнера
Становится все более очевидным, что существует важный период развития сексуального поведения, который формируется вокруг первых приятных переживаний человека, связанных с сексуальным возбуждением и желанием, мастурбацией, половым актом и особенно оргазмом.
В этот период сенсорная и моторная механика поведения интегрируется и кристаллизуется, формируются предпочтения идеальных действий и физических качеств партнера и даже объектов, связанных с состоянием сексуального вознаграждения. Такие предпочтения часто нарушают социальные «нормы» (например, как в случае развития фетишей или парафилий) и так называемые «эволюционные законы» в отношении признаков, представляющих генетическую и репродуктивную силу. Кажется, что они в большей степени основаны на эгоцентрической оценке существенных характеристик, связанных с вознаграждением или удовольствием, которые различаются от одного человека к другому и создают «тип», который каждый человек находит привлекательным и возбуждающим.
Формирование таких основанных на опыте предпочтений можно найти в исторических текстах, таких как «Принцип» Стендаля (Stendhal's “Principle”) в его работе De L' Amour , в историях болезни Krafft-Ebing's Psychopathia Sexualis и более теоретически в «картах любви» или сексуальных «гештальтах» (“love maps” or sexual “gestalts”), предложенных Money G. (1986).
Этот эмпирический критический период вполне может основываться на фундаменте, заложенном предыдущими критическими периодами, особенно теми, которые связаны с влечением к лицам другого или того же пола, например на периодах связанных с половой самоидентификацией.
Помимо первичной роли стероидных гормонов, позволяющих животным реагировать на сексуальные стимулы, оркестровка сексуального поведения и предпочтения партнера для всех животных представляет собой процесс тонкой настройки между механизмами сексуального поведения ( возбуждение и торможение в центральной и периферической нервной системе).
Нейротрансмиттеры сексуального поведения
Основными нейротрансмиттерами, участвующими в сексуальном возбуждении, являются дофамин (DA), норадреналин (NE), меланокортин (MC) и окситоцин (OXT), действующие в основном в гипоталамических, лимбических и корковых областях, которые объединяют сексуальное возбуждение, внимание и мотивированное поведение.
Нейротрансмиттеры, участвующие в сексуальном торможении, в основном представляют собой серотонин (5-HT) и эндогенные опиоиды (например, β-эндорфин), которые регулируют вознаграждение, насыщение, седативный эффект и рефрактерность( кратковременное снижение возбудимости нервной и мышечной ткани).
По очевидным этическим причинам большая часть наших знаний о влиянии первого опыта на сексуальное вознаграждение, нейрофармакологических и молекулярных механизмах, лежащих в его основе, получена на животных моделях (например, на крысах, перепелах, полевках). Несмотря на различия видов в копулятивном поведении, весьма вероятно, что сходные, если не идентичные, механизмы лежат в основе этого опыта у людей.
Мезолимбическая, нигростриарная и гипоталамическая DA облегчают общее внимание к стимулирующим стимулам, копулятивным навыкам и генитальным рефлексам. Системное введение агонистов дофамина способствует половому поведению самцов , вызывает копуляцию у сексуально вялых или сексуально истощенных самцов, тогда как антагонисты дофамина ухудшают половое поведение у самцов крыс и устраняют сексуальные домогательства у самок.
Было показано, что система NE играет роль в общем возбуждении и контроле вегетативного оттока, облегчая, или же подавляя сексуальное поведение мужчин в зависимости от того, какой рецептор они могут связывать. Например, йохимбин - антагонист адренергических рецепторов, усиливает подъем сексуальной активности у самцов крыс , тогда как поражение тел норадренергических клеток в голубом пятне увеличивает постэякуляторный рефрактерный период.
Наконец, OXT участвует в сексуальном возбуждении, оргазме, насыщении и выборе партнера. Тела ОХТ-клеток располагаются в основном в паравентрикулярных и супраоптических ядрах гипоталамуса. Инфузии OXT в паравентрикулярное ядро самцов крыс стимулировали эрекцию полового члена, в то время как системное введение облегчало эякуляцию у самцов крыс, получавших селективный ингибитор обратного захвата серотонина (SSRI)- флуоксетина.
Ингибирующие нейротрансмиттеры серотонин и эндогенные опиоиды обслуживают различные аспекты поведенческого торможения. Серотониновые нейроны берут начало в ядрах шва и посылают проекции в области головного мозга, расположенные в стволе, среднем и переднем мозге, а также в несколько структур на периферии. Обмен серотонина в головном мозге регулирует насыщение с помощью сложного механизма на многих уровнях обработки, включая гипоталамус и префронтальную кору, где серотонин опосредует поведенческое торможение, указывающее на «исполнительную функцию». Блокирование обратного захвата серотонина с помощью SSRI, таких как флуоксетин или пароксетин, подавляет половое поведение как у самок, так и у самцов крыс , в то время как ингибирование его синтеза, высвобождения или связывания с рецепторами облегчает сексуальное поведение мужчин. Более того, системные инъекции ингибитора синтеза серотонина восстанавливали половое поведение у сексуально вялых, а также у интактных или кастрированных самцов крыс с гонадами.
Как и эффекты экзогенных опиатов, эндогенные опиоиды хорошо известны тем, что они участвуют в вознаграждающих аспектах разнообразного мотивированного поведения, включая секс , а также в качестве фундаментального субстрата сексуальной рефрактерности у людей и крыс. Соответственно, совокупление с эякуляцией увеличивало содержание β-эндорфина во всем мозге и активацию μ-опиоидных рецепторов в медиальной преоптической области (mPOA) и вентральной области покрышки (VTA) - областях, вовлеченных в контроль вознаграждения в целом и сексуального поведения в частности. Более того, употребление опиоидов резко снижало сексуальное возбуждение, увеличивало латентный период эякуляции и/или полностью подавляло сексуальные реакции у людей и животных.
Механизмы предпочтения партнера
Механизмы предпочтения партнера относительно жестко запрограммированы, но было показано, что опыт завершающего сексуального вознаграждения обуславливает предпочтения в отношении сигналов, связанных с партнером, и даже объектов, которые предсказывают сексуальное вознаграждение. Исследователи пришли к выводу, что опиоидная передача через μ-опиоидные рецепторы формирует основу сексуального удовольствия и вознаграждения, что затем повышает чувствительность дофаминовой, окситоциновой и вазопрессиновой систем, ответственных за внимание, возбуждение и привязанность, это приводит к активации коры головного мозга и создает осознание влечения и желания.
Первые опыты с состояниями сексуального вознаграждения следуют схеме сексуального импринтинга, во время которого сигналы, связанные с партнером и/или объектом, кристаллизуются путем обусловливания в идиосинкразические «типы», которые считаются сексуально привлекательными и возбуждающими. Эти механизмы связывают вознаграждение и воспроизводство вместе, смешивая непосредственную и конечную причинность в поддержании изменчивости внутри вида.