оглавление канала
Я остановилась на несколько минут, чтобы дождаться мужчин. Без света они тут себе шею свернут. Тогда уж точно сбудется пророчество Федора. Догнали они меня довольно быстро. Оказалось, что у Михася был при себе еще один небольшой фонарик. Лица у них были сосредоточенные и напряженные. На всякий случай я их предупредила:
- Скоро будет пещера. Там полно летучих мышей, так что светом по потолку не играйте, и постарайтесь не шуметь, чтобы не напугать зверушек.
Михась забурчал что-то нечленораздельное, к чему я не стала прислушиваться, а потом спросил громким шепотом:
- А медведь-то где?
Я махнула вперед рукой.
- Не волнуйся, он не заблудится, он - там, впереди.
Федор, не удержавшись фыркнул, а Михась почему-то рассердился. Правда, громко своего недовольства не высказывал, но бурчал вполне внятно.
- Что такого спросил-то? Просто не люблю неожиданностей. Подумаешь, медведь… Если я опасаюсь медведей, это не означает, что я их боюсь. Просто здравое отношение к большому хищнику. И это совсем не повод к вашим дурацким шуткам и смешуечкам…
Никто на его бурчание не обращал ни малейшего внимания, и он вскоре затих. Да и обстановка не располагала к разговорам.
Свет фонаря выхватил впереди пустоту. И я поняла, что мы дошли до пещеры, после которой и начинался тот коридор с гладкими стенами и удивительными светильниками на них. Асхат двигался впереди совершенно бесшумно. Только изредка где-то впереди было слышно слабое шуршание камней, на которые ступали огромные медвежьи лапы. Я не переставала удивляться. Как такая громадная туша умудрялась двигаться столь грациозно и тихо! Легкое шуршание над головой меня уже не пугало. Летучие мыши продолжали жить своей безмятежной мышиной жизнью, находясь в зимней спячке, изредка шевеля своими крылышками. Наконец мы достигли входа в коридор. Я, не останавливаясь, продолжала идти, и вдруг позади себя услыхала сдавленный не то крик, не то писк. Быстро обернулась назад и увидела, как Михась и Федор, согнувшись пополам, катаются по каменистому полу перед самым входом в коридор. Глаза были вытаращены то ли от боли, то ли от страха. Я немедленно бросилась назад. Буквально в два прыжка, оказалась рядом с мужиками. Присела на корточки сначала возле одного, потом кинулась к другому, тряся их за плечи и, пытаясь понять, что такое с ними приключилось. По открытым ртам и выпученным глазам, было похоже, что они просто задыхаются. Но, почему, черт возьми!!?? Воздух здесь по-прежнему был нормальным. По крайней мере, я дышала вполне свободно. Несколько мгновений я смотрела на них, не зная, что предпринять. А потом мне в голову пришла фантастическая мысль. А что, если им нельзя приближаться к этому коридору? Что если это и есть та самая «месть духов», о которой говорил Федор? Возможно, те, кто создали эти подземные переходы таким образом пытались защитить их от вторжения чужаков. Мы с медведем спокойно здесь прошли, потому как, для той энергии, которая здесь властвовала чужаками не были. А вот людям, не обладающим нашими способностями вход сюда, судя по всему, был заказан. Вот же, черт!!
Особо не раздумывая, схватила Михася за руки, пытаясь оттащить его волоком подальше от входа в пещеру. С виду невысокий и даже щупловатый мужик, оказался для меня почти неподъемным. С горем пополам, падая и спотыкаясь, отволокла его метров на десять, сдирая руки в кровь о битый камень. И тут он будто ожил, сразу принялся судорожно глотать воздух, хватаясь за шею руками. Не дожидаясь, когда он придет в норму, кинулась за Федором. В голове билась злая, подлая мысль. Мне надо быстрее разбирать стену, а тут возиться приходилось с мужиками! И зачем я только позволила им идти сюда?! Я понимала, что это недостойно, неправильно, но ничего не могла с собой поделать. Хотелось надавать им подзатыльников и отправить обратно. Но, несмотря на злость, рожденную неким отчаяньем, оставить их здесь одних в таком состоянии я тоже не могла.
Федор тоже начал судорожно глотать ртом воздух, словно только что вынырнул из глубокого омута. Глаза стали приобретать осмысленной выражение, и он прохрипел, едва выговаривая слова:
- Я говорил… Духи мстят…
Я не стала дожидаться, когда они придут полностью в себя. Время утекало, улетало, убегало, и я ничегошеньки не могла с этим поделать. Отчаянье от невозможности его остановить или хотя бы немного задержать, стало заполнять меня, вырываясь наружу злыми слезами. Тыльной стороной ладони вытерла лицо, размазывая кровь и пыль по щекам, и, суровей, чем хотела, выдавила из себя:
- Значит, так… Возвращайтесь ко входу, и ждите там. А мне надо идти…
Федор посмотрел с каким-то мистическим страхом на меня и пробормотал тихо и неразборчиво какое-то слово на странном языке. Я не разобрала, что он сказал, но догадывалась, что что-то не очень лестное в мой адрес. Но, честно говоря, мне было на это наплевать. Поднялась на ноги и, почти бегом, кинулась внутрь коридора, надеясь, что у мужиков хватит сил и здравомыслия послушаться меня. Тратить время и свою энергию, которая мне могла бы понадобится в дальнейшем на зажигание светильников, я не стала. Для того чтобы быстро передвигаться здесь, света фонаря было вполне достаточно. И благодаря этому свету я заметила то, что в прошлый раз ускользнуло от моего внимания. По бокам коридора были некие ниши, словно запечатанные сплавленным камнем. Отвлекаться на их осмотр не стала, хотя неуемное любопытство, застрявшее где-то глубоко в моем сознании, хитровато стало высовывать свой длинный нос. Я, особо не церемонясь, затолкала его поглубже, и еще больше ускорила шаг.
Чувство времени всегда было у меня хорошо развито. Даже в глухой темноте, находясь под землей, я четко знала, который теперь час. До начала операции Олега оставалось чуть меньше полутора часов. А путь еще предстоял неблизкий. И я припустила почти бегом по гладкому полу извилистого коридора. Звуки моих шагов почти не были слышны, словно пустота этого места проглатывала их. Над всеми этими чудесами я не задумывалась особо, хотя мозг, по привычке, отмечал все непонятности и странности этого места. Потом подумаю. А голос, сидящий внутри меня, ехидненько так заметил: «Если оно будет, это самое «потом»». Я разозлилась и вслух поговорила, обращаясь непонятно к кому.
- Тебе бы в худое время заткнуться и не вылазить…
И сама усмехнулась. Ну вот, начала уже разговаривать сама с собой, а это точно - клиника. Но, как ни странно, это подействовало. Он заткнулся. В голове не было никаких умных мыслей, да и не умных тоже не было. Мною владела только одна цель – быстрее добраться до заложенного прохода.