Позади лютые морозы, метели и вьюги - и голод, он скоро уйдёт… Весна 1943-го. Набухают почки и кое-где уже пробились они нежно-зеленым цветом, привлекая внимание детворы. На проталинках на солнышке появились первые травинки, разные и очень вкусные, и подснежники, предвестники солнца и тепла. Их не рвали, ими любовались…
- Айда в лес, там больше почек и травы, - со знанием дела предложил Ваня своим двум младшим сестрам и братишке. И побежали они, истощенные зимними голодными днями, за свежей сочной и такой необыкновенно вкусной травой… В деревне всё что появилось – было съедено такими же голодными ребятами. Взрослые не ели – оставили детям, им ведь надо очень – они должны расти, несмотря даже и на войну.
Ребятки пощипали как козочки травки и почки и счастливые с набитыми животиками вернулись домой. Через час они снова захотели есть. Мама сварила суп! Суп горячий, доходит в печи. Из кастрюльки идёт пар. «Горяченькое не помешает», - подумала Маша, поёжившись от холода.
Она замёрзла. Весна только-только сделала первые шаги, зима ещё будет сопротивляться и наводить холод, но голод уже нет. Все больше и больше будет травы, разной, вкусной и полезной - одуванчики, подорожник, сныть, лебеда, крапива; почки распустятся в листья – их тоже можно есть. Будет еда детям.
И козочке, их спасительнице. Она такая же худющая, как детишки. Бочка ввалились, на позвоночнике можно пересчитать все позвонки, шерстка без лоска, волосинки падают на пол. Вечером сестры Маша и Валя собирают их веничком и выкидывают со вздохами, жалея козочку. Молока Люська давала зимой немного, детишки её целовали, гладили, сеном кормили так, чтобы, не дай бог, оно не закончилось.
Люська чувствовала заботу и любовь маленьких людей и была очень благодарна, ей хотелось отблагодарить их, старалась как могла. А ещё она тоже чувствовала приближение весны и радостно жмурилась от первых лучиков, зная о том, что скоро у неё будет много свежего корма и она сполна отблагодарит своих любимых людей.
А вот и суп, горячий и даже чем-то пахнущий… Детишки воробьиной стайкой слетелись на скамейку за стол.
Самый важный момент: мама открывает крышку кастрюли и половником разливает суп в тарелки. «Что же за суп сегодня? – думает Маша, - аа, всё тот же, только мама добавила несколько травинок, которые принес Ваня из леса. Должно быть вкусно».
Суп был всё тот же: вода, картофельная кожура и чуть соли, и тонюсенькие травинки.
Картошку в суп мама не клала, ее она сварит вечером. Сытно будет детям засыпать.
Картофельная баланда – зимний вариант супа. Когда весна в разгаре и летом – там суп повкуснее: щи зелёные из крапивы и лебеды, соль, если будет, и чуток молочка козьего, забелить щи, чтобы посытнее были.
«Скоро всё распустится, в огороде будет много работы, может, удастся и себе немного вырастить морковки и других овощей. Надо больше сажать. Люся будет сыта и даст много молока, мы сделаем масло и творог, и сметану… - мечтает Маша о уже близком прекрасном будущем. – А ещё наши победят фрицев, будет мир - и все мы будем жить счастливо. Никто не будет голодать и умирать от пуль и голода. Все будут красивые и здоровые…»
֍֎֍
Маша – это моя мама.
Она вспоминает те годы со слезами на глазах. Голод, въевшийся в каждую клеточку, не отпускающий ни на минуту, страшные бомбёжки, такая реальная и тоже страшная смерть знакомых и близких людей.
Всё, что по весне сажалось и вырастало за лето на огороде, сдавали по продналогу – для Армии. Оставался минимум овощей для семьи, который растягивали, как могли. Чем меньше семья была, тем дольше ели. Чем больше посадили, тем больше останется самим. Дети на огородах и колхозных полях работали наравне со взрослыми. Они понимали, что если сегодня и завтра хорошенько потрудиться, то осенью и зимой будет еда им. И старались. Назло зиме, назло фрицам.
Козочка-спасительница долго не прожила в семье мамы. Её украли. Горю не было предела. Мама удивлялась, как они выжили, на одной траве.
И сейчас моя мама, испытавшая голод, по-другому относится к еде. У нее безотходное производство. Она волнуется, когда видит, как я чищу картошку: «Какой же толстый у тебя слой кожуры!» Мама не выкидывает ни одной крошки. Она считает кощунственным вообще выкидывать еду, потому что всё надо доесть.
Голод, въевшийся в каждую клеточку. Мама не может по-другому. И поняла я это будучи взрослой.
А в детстве меня удивляло мамино отношение, и бесило, и раздражало.
Я обязательно дам почитать рассказ своему младшему десятилетнему сыну.
Пару лет назад мы отдыхали с ним на Красной Поляне в спортивном лагере по брейк-дансу.
Это был интенсив «Сила Духа». Название прекрасное. И само мероприятие. Много тренировок, много батлов. Через «не хочу», через боль дети укрепляли свою силу Духа.
А в столовой творилось то, за что было очень стыдно. Шведский стол – бери что хочешь.
Ребята наваливали горы еды в тарелки. Садились. Поковырявшись в горе, они вдруг понимали, что уже не хотят есть то, что взяли. И оставив расковыренные горы, устремлялись дружно, все как один, набирать кукурузные хлопья с молоком. А вся эта недоеденная еда собиралась официантами и относилась как отходы в мусорные контейнеры.
Стыдно, так было стыдно за своего сына, за его друзей, за себя. Далеко послевоенные поколения выросли в достатке. Мы и наши дети не испытали голод, который въедается в каждую твою клеточку, становясь неотъемлемой частью тебя.
У каждого поколения свои испытания. И воспоминания этого, ещё живущего, военного поколения, имеющего нынче статус «Дети войны», ценны тем, что помогают нам взращивать в себе доброту, чуткость, сострадательность, бережное отношение к ресурсам природы и труду людей, становиться лучшей версией себя.
© С любовью, Лёля