Два дня назад стою на остановке, жду автобус в деревню — еду кормить птичек. Ветер сильный, и хоть по градусам немного мороза, но пробирает, будто минимум двадцать. Ну или это мне так показалось, ибо долго ждала.
Стою, смотрю по сторонам и вижу, что по противоположной стороне бабушка идёт с тростью, две сумки в одной руке несёт. Бодро так вышагивает. Думаю, наверное, тоже в деревню едет. Попутчица, значит, моя будет. А бабушка раз и резко свернула, не стала доходить до пешеходного перехода, решила перейти не там, где положено, а где ей, видимо, удобнее было. Да не просто перейти, а перебежать. С палкой, да с сумками. И уж не знаю, что с ней случилось — то ли ноги запутались, то ли ещё что, но упала не дойдя до середины дороги.
Знаете, много пишут, как ведут себя люди на дороге, и про драки, и про разборки между пешеходами и водителями и наоборот. Но в этот момент остановилось движение. С двух сторон встали машины. С моей — чтобы дать мне перебежать к бабушке. И с противоположной. Терпеливо ждали, пока поднимала бабушку, да собирала содержимое сумок, да как ковыляли через дорогу. Бабушка плакать начала: обидно, что вот так, на ровном месте.
— Что же вы побежали там, где не положено? Ведь задавить так могут.
— Не знаю, — говорит, — решила, что здесь короче.
Начала было плакать, что ребра сломала. Что вот точно чувствует, что сломала и всё. В травмпункт не поедет, куда ей ехать, ей уж 85 лет. Так-то она вообще в город через день ездит. В супермаркет, за хлебом. В деревне хлеб не нравится. Ни в "Магните", ни в пекарне, ни ещё в одном магазине. Невкусный. И вообще в пекарне пьяницы работают. Они там пьют и хлебушком закусывают. И ничего она не придумывает — ей Юлька сказала. Невестка её. Это для нее она за хлебом ездит в город. Для нее и для сына, да для внука. Им не нравится деревенский хлеб. Съедят скибку и всё. Не тот.
Постеснялась спросить, чего же молодые сами не покупают хлеб в городе? Наверняка в городе и работают — в деревне только в больнице можно работу найти. Неужели дети сами не понимают? А потом думаю: а может, это бабушкина инициатива. Может, она так решила, что вот так, пока на своих ногах — приносить пользу близким.
Маршрутка подошла — сначала: не поеду, —говорит, ну её.
Ведь проехаться в маршрутке в деревню 30 рублей , а в автобусе — 18 — это я так поняла. Хотела было сказать, что давайте я заплачу — невелики деньги. А потом, думаю, куда я лезу опять. Ещё обидится. Не хочет ехать, пусть не едет. Но передумала — студёно на улице. Поехали.
— Дочь, как думаешь, поживу ещё? Ведь вот раз так упала и ничего, значит, поживу?
— Вы не бегайте через дорогу. И сметаны купите себе, и семена кунжута — полезно будет, чтобы кости были не хрупкие.
— А это что такое — кунжут?
— Семечки, — говорю, — такие, булочки ими посыпают. Он недорого стоит. Купите, поддержите себя.
Хотела сказать: сыну скажите, или невестке. Но нельзя же. Вдруг обидится.
Вышли мы с ней вместе.
— Поживу, говоришь, да? Ведь правда — знак. Упала и ничего.
Поменялась бы я, бабушка, с вами годами, чтобы недолго мне уж ждать пришлось. Ну да нет такого обмена.
Разошлись мы с ней в разные стороны. Шагала она твердо, будто и не было падения, и не 85 лет ей, а максимум 58.
Дорогие друзья!
Благодарю вас за внимание. Берегите себя и своих близких, пусть у вас все будет хорошо.