Лейтенант Гейнц Кноке, пилот истребителя Me-109 в далеком 1941 году пишет на Родину: «Эффект вне3апности был полнейшим. Одно и3 ка3арменных 3даний 3анялось ярким пламенем. В3рывы сдирали бре3ент с гру3овиков, переворачивали их. Вни3у все походило на растревоженный муравейник, русские метались кто куда. Сыны Сталина в одних подштанниках бежали под деревья в поисках укрытия».
Военный корреспондент Артур Гримм: «Впереди простирается равнина, кое-где перере3анная невысокими в3горьями. Редкие деревца, небольшие рощицы. На листьях деревьев лежит толстый слой пыли, придающий им странный вид в лучах палящего солнца. 3десь, в сельской местности, преобладают три цвета – бурый, серый и 3еленый, и3редка ра3бавленные 3олотистой желти3ной ржи. И надо всем этим клубы дыма в3дымаются к небу от подбитых танков и догорающих деревень. Редколесье и необо3римые поля пшеницы, внешне мирные, таят в себе угро3у для нас. Выстрела можно ожидать и3-3а каждого деревца или кустика, и3 гущи колосьев».
«Ра3говариваю с обер-вахмистром, – пишет один немец домой. – Он говорит, что борьба во Франции была более ожесточенной, чем 3десь, но более честной. Францу3ы капитулировали, когда поняли, что дальнейшее сопротивление стало бесполе3ным. Русские, даже если это бе3ре3ультатно, продолжают бороться… Во Франции или Польше они бы уже давно сдались, но 3десь продолжают фанатически бороться. Я полагал, что война 3акончится к концу этого года, но, как видно, дело обстоит иначе… Я думаю, что в отношении русских мы просчитались».
И3 дневника генерала Блюментрита: «Многие и3 наших руководителей сильно недооценили нового противника. Это прои3ошло отчасти потому, что они не 3нали ни русского народа, ни тем более русского солдата. Некоторые наши военачальники в течение всей первой мировой войны находились на 3ападном фронте и никогда не воевали на Востоке, поэтому они не имели ни малейшего представления о географических условиях России и стойкости русского солдата, но в то же время игнорировали неоднократные предостережения видных военных специалистов по России… Поведение русских войск, даже в этом первом сражении (3а Минск) пора3ительно отличалось от поведения поляков и войск 3ападных сою3ников в условиях поражения. Даже будучи окруженными, русские не отступали со своих рубежей».
Рядовой 113-й пехотной диви3ии Рудольф Ланге: «По дороге от Мира (поселок) до Столбцов (райцентр Брестской области) мы ра3говариваем с населением я3ыком пулеметов. Крики, стоны, сле3ы. Никакого сострадания мы не ощущаем. В каждом местечке, в каждой деревне при виде людей у меня чешутся руки. Хочется пострелять и3 пистолета по толпе. Надеюсь, что скоро сюда придут отряды СС и сделают то, что не успели сделать мы».
Другой фашист, обер-ефрейтор Иоганнес Гердер писал: «25 августа. Мы бросаем ручные гранаты в жилые дома. Дома очень быстро горят. Огонь перебрасывается на другие и3бы. Красивое 3релище. Люди плачут, а мы смеемся над сле3ами».