Случилось однажды побывать на лекции по истории искусств. Там рассказывали об образе Толстого в картинах Репина. Лектор торжественно говорила:
"Образ простого человека, так сильно засевшей в душе графа и одновременно великого русского писателя Льва Толстого был тонко раскрыт Ильёй Ефимовичем и был, безусловно, верен. Чуткость живописца была встречена восторгом. Не было ни одного человека, который не испытал бы восторг от раскрытия образа великого писателя! Художники восторгались, Толстой восторгался! ".
Ну не все художники восторгались. Константин Коровин был иного мнения:
Великий Толстой, писатель земли русской, облачившись в крестьянскую рубаху и портки, пошел пахать землю. Лошаденка белая, хилая да многострадальная соха… И вот пашет Толстой, учитель и труженик. Умилительно, но ведь и забавно! Такой же кажется и картина Репина «Пашущий Толстой».
Наша передовая интеллигенция пришла в восхищение. Профессора задумались, покачивая головами; студенты стали упрощаться; визжали от радости курсистки. А крестьяне понимали по-своему, когда случилось им услышать о Толстом. «Ишь, — говорили, — сам сердяга пашет, на свой обиход садится, на свои харчи». «Нет, — замечали другие, — это он не зря. Понять надо. Он начальству показать хочет, что вот на каком одре крестьянин хлеб дает им, барам».
Эстеты фыркали. Зато радикалы многозначительно шептали: начинается! Репродукции этой картины долгое время расхватывались. Очень понравилась. За что — неизвестно. Но понравилась. Не за живопись, нет — за другое…
Как-то раз спросил я Илью Ефимовича — отчего у него пашет Толстой а не просто крестьянин. Илья Ефимович ответил:
— Толстой хочет равенства.
Совершенно не согласился с ним Коровин... Кстати, они не ссорились никаким образом, более того, относились друг к другу с огромным уважением. Но, всё-таки:
Именно там, где Репин тенденциозно указывал на истину, он куда слабее. Подлинно великим он остается именно в тех местах своих картин, где радуется живописи как чистый художник, где горит его энтузиазм живописца. Когда Репин радовался как художник, он бодр и прекрасен («Вечорницi», «Крестный ход», «Запорожцы»), и настолько слабее в его творчестве то, что в нем от надуманной идейности.
А что же сам Лев Николаевич? Как он относился к такому воплощению себя в картинах Репина?
Вот как он прокомментировал портрет,где он босяком:
Благодарю вас, Илья Ефимович, что, разув меня, вы оставили на мне хотя бы панталоны.
И зря он так. И не потому, что художника каждый может обидеть! Это полбеды. Может еще и вдохновить. Услышал эту фразу художник Наргиз Бунин и... Оставил без панталон великого писателя!
Картина называется "Рыбная ловля". Среди рыбаков мы можем увидеть Толстого и без панталон, а правее от него Репина и тоже без панталон.
Понятное дело, скандал и все дела. Сам Толстой высказался достаточно равнодушно:
Я давно уже достояние общества и потому не удивляюсь ничему...
Кстати, у картины, где Лев Николаевич таки без панталон, интересная история. Она подверглась акту вандализма: не выдержавший эстет написал на картине слово "мерзость". А затем картина вовсе исчезла и считалась утраченной. Лишь пару лет назад она внезапно объявилась на аукционе. Где была? Правильно! В музее В частной коллекции.