В канун 150-летия Федора Ивановича Шаляпина предлагаю заглянуть за кулисы... Нет, не Мариинского, и не Большого театра, а - Народного дома, что и по сей день стоит в Александровском парке Петербурга. Его огромный зал в 1913-1917 годы был любимой "официальной сценой" великого русского баса.
Ещё каких-то лет 50 назад в этом здании располагался кинотеатр «Великан», самый большой в Ленинграде. А теперь здесь – театр Мюзик-Холл, в котором 14 февраля пройдет концерт, посвященный юбилею Федора Ивановича, на котором выступят наши современные Шаляпины.
Такие народные дома, большие и малые, начиная с 1880-х годов, строились по всей России. Это были культурно-просветительские учреждения нового типа для самого широкого круга населения. Они включали в себя театрально-концертные залы, библиотеки и воскресные школы, торговые лавки и буфеты. Часть помещений отводилась для лекционной и кружковой работы.
Находившиеся в ведении Попечительства о народной трезвости, народные дома по большей части были государственными, но строились и частными благотворителями. Так, «Народный дом Императора Николая II» построен в 1899–1901 годы по инициативе председателя Петербургского городского попечительства о народной трезвости принца Александра Петровича Ольденбургского.
Здесь выступали Николай Фигнер, Леонид Собинов, Маттиа Баттистини. Но, конечно, главной звездой, точнее целой эпохой для Народного дома стал Федор Шаляпин, который выступал на здешних подмостках не только как солист, но и как режиссер.
Здесь он спел партию короля Филиппа II в опере «Дон Карлос» Верди и Дон-Кихота в одноименной опере Массне, написанной специально для русского певца. Здесь в исполнении Федора Ивановича впервые прозвучала партия Еремки в опере Серова «Вражья сила».
Первоначально в комплекс императорского Народного дома входили два здания, или два зала: Театральный (в 1932 году он сгорел, и на его месте построили Театр имени Ленинского комсомола, ныне – «Балтийский дом») и Железный – зал для концертов и гуляний (с 1959 года здесь находится Планетарий). В 1910–1911 годы к правому крылу Народного дома пристроили здание Оперного зала на 3000 мест. До 1978 года здесь размещался кинотеатр «Великан», переоборудованный после ремонта в 1988 году под Ленинградский (ныне – Санкт‑Петербургский) государственный театр Мюзик-Холл.
После первой русской революции, уже с 1905 года, строительство народных домов стало получать всё большую официальную поддержку муниципальных и городских властей. И это была не только забота о народном благе, но и один из уроков, сделанных властями после революционных потрясений. Надо было как-то отвлекать людей, особенно молодых, от участия в политической деятельности, занять делом рабочую молодежь, а заодно и противодействовать массовому пьянству.
После революции 1917-го года бывшие Народные дома становятся культурными центрами нового типа – рабочими и сельскими клубами, домами и дворцами культуры, для которых строились, в том числе, и новые здания. Ярким примером такого зодчества стал Дворец культуры имени А.М. Горького, возведенный в 1927 году (и разорённый городскими властями в 2020-м) в Ленинграде, у Нарвских ворот. В 1937 году его архитектор А.И. Гегелло получил за свою работу «Гран-при» на Всемирной выставке в Париже.
Однако, вернёмся в начало 1900-х. И перенесёмся из столицы Российской империи на Кубань, в станицу Старощербиновскую, где тоже был свой Народный дом, и заглянем под его крышу. Местный историк-архивист Ю.А. Сковорода рассказал о нём в статье «Театр? У нас?», опубликованной в районной газете «Щербиновский курьер» 11 декабря 1992 года.
Первые сведения о станичном культурном центре появились в газете, издававшейся в Ейске, в ноябре–декабре 1909 года. Речь шла о делах, происходивших в построенном в 1906 году здании Старощербиновского ссудно-сберегательного товарищества, которое, «не ограничиваясь своей специфической задачей… понимает свою обязанность несколько шире и старается идти навстречу по удовлетворению тех или иных потребностей населения. Так, выстроив собственное, не без претензий на красоту и изящество здание, оно открыло нам доступ к хорошим развлечениям, предоставив для этих целей прекрасный зал с готовой сценой, декорацией и местами для публики».
Всем в Старощербиновской знакомо здание стоматологического отделения районной поликлиники по улице Красной. В перечне объектов культурного наследия (2009 год), расположенных в черте станицы, оно значится, как объект, представляющий архитектурно-историческую ценность. До революции здесь и был тот самый Народный дом, а в 1920-е и, очевидно, в 1930-е годы, – поселковый клуб.
Культурная жизнь станичного Народного дома начиналась без особых претензий: танцевальные вечера, балы-маскарады под Новый год… Но брошенные местными меценатами семена попали в благодатную почву. Стихийные уличные хоры – старинная традиция, вывезенная предками кубанских казаков с Украины, – стали собираться поближе к Народному дому. Откуда-то взялись и свои драматические артисты! Зал, освещенный керосиновыми лампами, всегда был набит битком.
В «Наталке Полтавке» неподражаем был красавец Степан Филиппович Моисеенко. Игрой на сцене увлеклась и его жена – Ирина Ефремовна. Рядом со старшими блистал двадцатилетний артист Иван Афанасьевич Гапонов.
Спектакли ставились даже в годы Гражданской войны, когда по станице нередко прокатывались боевые действия. А в двадцатые годы жизнь здесь вновь закипела. Вместе с классикой (Чехов, Островский) ставили особо любимые местной публикой украинские пьесы – с песнями, танцами, с близким и понятным ей юмором.
К «Наталке Полтавке» и «Запорожцу за Дунаем» добавились «Мартын Буруля», «Наймычка», «Дай сэрдцу волю – завэдэ в нэволю», «Пока сонце зийдэ, роса очи выисть». Каждые месяц–полтора самодеятельные артисты выдавали новую пьесу. В станице появились свои театроманы. Один из них, П.Ф. Самойлик, тогда ещё мальчишка, вспоминал:
– Бывало, с другими ребятами приходилось целый день сидеть под сценой, чтоб без билета попасть на спектакль. И как до слез было обидно, когда нас находил кассир и с позором изгонял из зала.
Перед началом спектакля, прямо на улице, играл духовой оркестр. В памяти старожилов остались фамилии некоторых его участников. Дирижировал Нефедов, на баритоне играл Дерюга, на трубе – Харин, а лучшим кларнетистом был Куренной.
Однако наступили другие времена. На смену нэпу пришла коллективизация, и станичникам стало не до театра. Теперь в бывшем Народном доме казаков собирали на сходы и уговаривали, а то и принуждали вступать в колхозы. А в 1932–33-м, когда организованный партией и правительством на Кубани голод выкосил две трети станичников, уже и вовсе стало не до песен.
Сведений о том, что было в бывшем Народном доме затем, когда станица пополнилась переселенцами, ничего не известно. Весь довоенный архив был уничтожен во время немецкой оккупации в конце 1942 – начале 1943 годов. Можно предположить, что во второй половине 1930-х годов там снова заработал клуб, и именно на его сцене давал свои концерты оркестр, который мы видим на старом снимке. Уже не духовой, игравший, судя по составу, классическую музыку и принесший в недавно ещё украиноговорящую станицу русскую городскую культуру.
Эту фотографию, сохранившуюся в ее семье, в районный архив 1 августа 2018 года принесла Лилия Алексеевна Ананьева. Коллектив довоенного станичного оркестра, участником которого был ее родственник. Хотя оркестр этот, судя по всему, был, во всех отношениях, «смешанным», вполне возможно, что в нем играл и кто-то из старых музыкантов, уцелевших после голодомора. И не того ли самого кларнетиста Куренного, держащего в руках свой любимый инструмент, видим мы на этом снимке?
Мне же остаётся предположить, что среди слушателей в зале (почему бы и нет?) были моя бабушка Ксения с дочерями Женей и Витой, а рядышком её отец – Герасим Гурьянович Фирсов, приехавшие в Старощербиновскую в качестве переселенцев в 1934 году…
По страницам книги «100 лет с правом переписки. Народный роман», изданной в 2022 году, которую можно купить в интернет-магазине OZON, в магазине "Фаланстер" в Москве, а в Санкт-Петербурге – в издательстве «Петербург – ХХI век» (peterburg21vek.ru ), в ИЦ «Гуманитарная академия», Арт-пространстве "Марс" (Марсово поле, 3), в магазинах "Подписные издания" и "Кот ученый", а также на Книжной ярмарке в ДК Крупской (секция 27, со двора).
Реклама полна неожиданностей!