Стрессовое интервью
Я снова остановила свой выбор на разливном мохито, а Артем - на нефильтрованном пиве, и мы поднялись ко мне. Я накормила Станкевича ужином, и он наконец-то успокоился и стал адекватно себя вести. Мы сидели очень даже весело, если не считать того, что он вспомнил о том, что кота Викиной мамы зовут точно так же, как моего. А так как Артем вел себя нормально, мое эмоциональное состояние тоже стало спокойным, и я полностью расслабилась.
Он сидел и раздумывал, когда ему лучше уехать домой: ночью или с утра. Я вообще ни на чем не настаивала, сказав только, что для меня приемлемы оба варианта, и чтобы он поступал так, как ему будет удобнее. Поломавшись (судя по всему, для вида), Артем все-таки решил ехать с утра, аккурат к работе. Только перед этим атаковал меня расспросами, точно ли меня не напряжет то, что придется рано встать и провожать его, и только когда я миллион раз заверила его в том, что мне будет нормально, Артем отправился в душ готовиться ко сну.
"Ко сну, ага," - насмешливо думала я. Стопроцентно сегодня мы будем не только спать. Все, что мешало нам перейти от поцелуев к чему-то большему, уже закончилось, и никаких преград больше не было. Ну и именно так все и получилось. Мы оба посетили душ, улеглись, Артем несколько минут поворочался туда-сюда, а потом сгреб меня в охапку, и понеслось.
Конечно, здесь нельзя описать все подробности того, что между нами происходило, но я была практически на седьмом небе. Артем переплюнул по постельным утехам даже Пашу Казакова, которого я считала лучшим из лучших. Единственное, что меня смутило, но я отогнала эти мысли от себя, так это то, что мне показалось, что он думает только о себе. То есть, он не был заинтересован в том, чтобы доставить мне удовольствие, его волновало исключительно то, что ощущает он сам. И когда он получал мою положительную реакцию на свои действия, это доставляло кайф ему самому: он делал приятно мне, только чтобы приятно было ему.
Тем не менее, мне вполне хватило сегодняшней ночи, чтобы подсесть на эту иглу, и теперь я могла думать только о том, чтобы все это повторить. Да и вообще весь мой внешний вид кричал о том, что я влюбилась, хотя мое отношение к Станкевичу было весьма неоднозначным. Он мне и нравился, и бесил одновременно. Года три назад я бы таяла и умилялась от такого взаимодействия между нами, но сейчас мне казалось это диким и нездоровым. Головой я прекрасно понимала, что так быть не должно, но как донести это до своего больного подсознания, которое по уши было в Артеме? Вроде и хотелось оборвать с ним все связи, а вроде некоторые моменты нашего общения доставляли мне неописуемое удовольствие. Даже в наших со Станкевичем конфликтах я умудрялась найти порцию кайфа, когда словесно его побеждала. Света уже отмечала, что Артем дурно на меня влияет, Маша только закатывала глаза и спрашивала, зачем мне все это надо, а Макс по-прежнему называл Артема исключительно нецензурно. А я все продолжала выискивать в нашем общении какие-то полезные жизненные уроки и причинно-следственные связи. Мол, почему меня так задевают какие-то его шутки и замечания, что именно во мне вызывает злость и обиду? Вероятно, что-то не так именно в моей голове, а не в Артеме. Но почему тогда у меня не возникает никаких проблем в общении с другими людьми? У меня полно друзей, и все всегда в порядке.
Артем продолжал демонстрировать мне все прелести своего характера. То писал, что скучает по мне, то снова обидно подкалывал и демонстрировал полный пофигизм в мою сторону. Как-то сдуру я поделилась с ним своей проблемой, на что получила "чего ты ноешь, надо позитивно смотреть на вещи", хотя сам только и делал целыми днями, что ныл, как ему надоела работа, как он хочет спать или есть, и какой он "задолбанный мужчина". Больше я не стала ему ничего рассказывать и словила ощущение, что мне надавали по рукам.
Так я и жила в состоянии "пороховая бочка". То хорошо, то плохо. Мне могло быть весело и классно, а могло быть хуже некуда. Артем мог испортить мне настроение, когда я находилась на работе, и я делала ошибки. А через пять минут он говорил что-нибудь смешное или доброе, и я приходила в себя. А еще ему нравилось просить "рассказать что-нибудь доброе" меня. То есть, от него одни подколы, а я должна его чем-то радовать. Это общение и опустошало меня, и наполняло одновременно.
Можно сказать, что мои душевные раны немного подлечивал Егор. Он по-прежнему приезжал ко мне, привозил вкусняшки и всячески показывал, что я ему небезразлична. Мне просто нравилось проводить с ним время на лайте, но не более того. Но я хотя бы чувствовала то, что кому-то есть до меня дело, и я могу кому-то действительно нравиться. Но будучи рядом с Егором, я была по уши в мыслях об Артеме.
В пятницу он снова подбил меня на встречу, причем это было практически условие с его стороны. Манера Артема преподносить информацию выводила меня из себя, и я сначала хотела отказаться от затеи встретиться, но он снова начал нормально общаться, и я в очередной раз повелась. Он весьма любезно пригласил меня в свою любимую шашлычку, и я, обдумав все, согласилась. О чем впоследствии снова пожалела.
Первые несколько минут все было более-менее, но потом Артем снова начал травить свои мерзкие шуточки и цепляться к каждому моему слову. Я несколько раз порывалась развернуться и уехать домой, но он сразу кидался меня обнимать и целовать, и я оставалась. А вот уже в шашлычке началось что-то выходящее за рамки моего понимания.
Когда мы пришли, я уже была взвинчена, и Артем делал вид, что не понимает, с чем это связано, даже спрашивал, что со мной происходит. Нам принесли меню, и я стала выбирать блюда. Есть уже не особо хотелось, но в кафе стояли такие ароматы, что аппетит волей-неволей начинал просыпаться.
-Я возьму тебе мартини, - сообщил Артем, параллельно выбирая что-то для себя.
-Зачем? Я не планировала пить, закажи мне капучино.
-Нет, тебе надо выпить и расслабиться, потому что ты какая-то злая.
-Я злая? Может, мы вместе подумаем, почему?
-Понятия не имею, какая муха тебя укусила. Мужика бы тебе хорошего завести.
Я физически ощутила, как начинаю закипать. Человек, к которому у меня какие-никакие чувства, говорит такие вещи. Это ужасно неприятно.
-Да, наверное, ты прав. Надо бы такого завести. Но проблема в том, что я таких пока не видела, - как можно равнодушнее ответила я.
-Ну вот вы с Максом были хорошей парой, у вас столько общего, вам надо быть вместе.
-А может, мы сами разберемся? Я сто раз говорила, почему мы разошлись.
-Ой, тупая какая-то причина. Ну да ладно. Ты про этого вашего Карима говорила, что он отличный парень, может, с ним попробуешь?
-Ты больной? Карим мой друг, и им он и останется. Хотя он, несомненно, классный. Я видела его в отношениях, и он молодец.
-Интересно, в чем? Расскажи, - оживился Артем.
-Например, когда у него начались серьезные отношения, он взял на себя все финансовые обязательства - снял квартиру, покупал еду, и у его девушки не болела голова по всем этим поводам, к тому же... - я не успела договорить, как Станкевич меня тут же перебил:
-А, вон оно что! Так вся суть в деньгах. Все с тобой ясно, - и мерзко заржал.
-Не знаю, что тебе ясно.
-Да все ясно. Я понял, кто тебе нужен. Тот, кто будет тебя содержать.
-Ничего тебе, мой хороший, не ясно, - тяжко вздохнула я.
-Да нет! Очень даже. Ну давай, ответь мне, а ты, ты что дашь взамен за свое содержание? Будешь убираться и готовить? Так я и сам могу это делать. Может, секс? Так для него не обязательно кого-то содержать. А что еще-то?
-Я тебе этого не объясню. Это все равно что мне бы начали объяснять квантовую физику.
-Нет, ты ответь! То есть, он тебе должен, а ты взамен что?! - Артема так бомбило, что я уже просто замолчала и ждала, когда он угомонится, потому что на нас начали оборачиваться люди.
-Давай оставим эту тему, ради всего святого. По крайней мере, отложим и не будем мусолить ее тут. Мы привлекаем слишком много ненужного внимания.
-Нет, ну вы посмотрите на нее! Ты даже ответить не можешь! Ну и не отвечай, я и так все понял. Вот именно поэтому у нас ничего и не получится, потому что у меня нет денег, чтобы тебя спонсировать. Да и слишком жирно, делать мне больше нечего, как тебя содержать.
В этот момент я выглядела примерно вот так:
Я даже не стала пытаться донести, что про это дурацкое содержание придумал он сам, и что мне нужно вообще не это, и что мне есть, что дать взамен своему потенциальному партнеру, и это гораздо больше, чем бытовые и телесные блага. Но Артем слишком узколобый, чтобы это понять. И я не сказала ему самого главного: это не он решил, что у нас ничего не получится. Это я так решила после его своеобразного стрессового интервью, которое он мне устроил. С ним шикарный телесный контакт и не более того, и я не вижу смысла от этого отказываться.
Помимо мартини Станкевич заказал мне еще и пиво, проигнорировав мое желание выпить только кофе. И я сделала очередную глупость, не настояв на своем, а прогнувшись под него. Пиво, кстати, здесь было просто отвратительным, и я осилила только половину бокала. Потом выпила мартини только ради того, чтобы Артем от меня отвалил, и чтобы вынести его общество было легче.
Почему я не ушла? Не знаю. Состояние было таким, как будто меня приковали к стулу, и вообще я ощущала себя безвольной тряпичной куклой, которая не может самостоятельно встать и уйти. Внутри была пустота, и больше ничего не было. Словно опять из меня выпили все силы, и единственное, что радовало - это вкусная еда.
-Счет будем пополам делить? - заранее уточнила я.
-Ты что, совсем уже? Если я тебя пригласил, то я все и оплачиваю, - фыркнул Артем.
-Ну мало ли. Ты же записал меня в содержанки.
-Ну то, что тебе плевать на чувства и вообще все, кроме денег - это да, - хихикнул Станкевич. - Но счет на мне.
Какой же он омерзительный. Больше всего на свете мне сейчас хотелось врезать по его смеющейся роже, но было страшно. Я словила себя на мысли, что вляпалась во что-то, очень похожее на историю с Пашей. Когда я заливала в себя алкоголь, чтобы хоть как-то его выносить, и старалась пропускать мимо ушей всю ту чушь, которую он несет.
Из кафе мы ушли вместе. Я уже не видела смысла ехать домой, тем более, что Артем опять начнет нудеть и поедать мой мозг чайной ложкой. Мне проще согласиться и молчать, чем его слушать.
Так я совершенно точно покатилась вниз. Куда-то до той самой себя, которой я была три года назад.