НОЧЬ МОЕЙ СМЕРТИ
Глава 5 | Начало
Заломив шляпу, Юровский долго всматривался в облачное небо, вдыхая холодный воздух, о котором я нынче лишь догадывался, наблюдая как с каждым выдохом изо рта следователя вылетали клубы пара. Сойдя со ступенек, Юровский покинул отделение морга и задумчиво пошел вдоль дороги. Я последовал на сыщиком, теряясь в догадках.
Со слов патологоанатома выходило, что я умер от разрыва легкого, в результате падения сломав ребро, осколки которого проткнули жизненно важный орган. Прискорбный случай. Глупая неоправданная смерть. Но по нелепой случайности душа осталась кочевать по земле. Чем прикажете заниматься?
С досады я пнул камень, но нога прошла сквозь него, увеличив процент злобы. Что-то не так! Не верил я в чистое невезение. Да, жизнь моя – сплошная цепочка взлетов и падений, триумфальных задач и серьезных провалов. Однако я ставил перед собой четкие цели, настойчиво и упрямо добиваясь идеального результата. Ощущая промахи, я вовремя уходил со сцены, потому попался лишь однажды, лет пять тому назад, будучи глупым юнцом.
Ассистент доктора Звягинцева предположил, что я сбежал с места кражи, а неудачное падение привело к трагической гибели. Но я подспудно чувствовал, что это не так. Не ходил я на дело прошлой ночью. Деньги в кармане – доказательство того, что я удачно сбыл краденое накануне, не успев растратить на женщин и кабак.
— Извозчик! — Юровский взмахнул рукой и запрыгнул в подоспевший экипаж. — Дом ювелира Зарецкого.
Я уселся рядом, жалея, что призраки не умеют читать мысли. Но выбранное направление вселило надежду, что сыскаря не убедило предварительное медицинское заключение. Юровский не готов поставить точку в деле, списав на несчастный случай. Третий неизвестный путал карты. Кто он? Такой же случайный свидетель, как и Прошка, но кому труп на дворе ювелира оказался в масть? Лишний козырь еще никому не мешал.
Кузнецов сослался на занятость в больнице и обещался навестить будущего тестя в течение дня. Юровский подъехал к дому Зарецкого в относительном одиночестве, не считая меня. Возле ворот поджидал помощник следователя.
— Что выяснили, Константин Викторович?
— Не много, Эрнест Андреевич. Трактирщик на Мясницкой подтвердил, что пару месяцев назад Зарецкий при свидетелях грозился удавить Фомкина, коль тот продолжит увиваться за Ариадной, портя доброе имя дочери. Она девушка на выданье, а тот без роду и племени с подмоченной репутацией. Но Архипыч утверждает, что пошумели, да разошлись, а Митька перекинул взоры на других девиц, не особо опечалившись.
— Однако Зарецкому не помешало отсутствие происхождения у Кузнецова, — заметил Юровский, рисуя тростью незатейливый рисунок на земле. — Не секрет, что Игорь Леонидович воспитанник сиротского приюта и получает грошовое жалованье, которое предлагает городовым и уездным врачам правительство, надеясь, что остальное те добудут частной практикой. Однако доктора и их ассистенты по неделям не бывают дома, разъезжая по уезду то для производства вскрытия, то для осмотра аптек или освидетельствования лиц в отношении увечий.
— Я понял мысль, Эрнест Андреевич, — воодушевился Засельский. — Вас смущает, что при всем трудолюбии Кузнецова и отменных рекомендациях самого доктора Звягинцева, персона Игоря Леонидовича выступает скорее в невыгодном свете в качестве жениха для дочки ювелира?
— Меня смущает скорость, с какой Зарецкий готовится к свадьбе дочери. Каких-то пару месяцев! Спешка наводит на мысль, — поправил помощника Юровский, а мой призрачный мозг пробила молния, озарив яркой вспышкой и померкнув.
"Карты! Эрнест Андреевич, ассистент доктора, ювелир и сам Звягинцев – азартные игроки!"
Но Юровский не слышал меня. Описав круг, я остановился напротив сыщика, тщетно привлекая внимание к собственной личности, но холод, идущий от призрака лишь заставил Юровского поднять воротник пальто и громко возвестить ударом трости о прибытии полиции в дом Зарецкого.
Представителей закона ювелир принял в кабинете, облаченный в домашний халат и всячески выказывал нездоровый вид, в надежде поскорее избавиться от нежеланных посетителей. Однако Юровского нисколько не смутило недовольство ювелира. Сыщик опустился на диван, закинув ногу на ногу, поигрывая тростью. Засельский занял позицию у окна, а я слонялся по кабинету, пользуясь случаем и заглядывая в скрытые места.
— Чем обязан, господа? — подал голос Зарецкий, прерывая затянувшееся молчание.
— Накануне господину Засельскому вы поведали, что обнаружили труп Фомкина во дворе ювелирной лавки, но испугались, что полиция сочтет вас виновным, и затащили тело Митьки в тамбур, где и заперли, верно?
— Абсолютно, господин следователь, все правильно!
— В котором часу вы обнаружили тело?
— Около десяти вечера, — не моргнув глазом ответил ювелир. — Собирался уходить, но увидел темную массу у забора, а когда приблизился, то узнал Митьку.
— Живого или мертвого?
— Признаюсь, подумал, что тот мертвецки пьян, но после... Господин следователь, не убивал я Фомкина! Вот вам крест! Да, каюсь, грозился свернуть шею, но ведь за дочь беспокоился. Единственная кровинушка моя, Ариадна! А Фомкин, вы же знаете, тот еще паскудник!
— Но краденые вещички сбывал вам, как и прежде, не так ли, Кондратий Павлович?
— Ваше благородие! Господин следователь, ну я..., — смешался ювелир от подобной прямоты сыскаря, растерянным взором посматривая то на Юровского, то на Засельского, хранившего молчание.
— Да будет вам скромничать, Зарецкий! Следствию известны ваши махинации, но покуда к делу не относится, — усмехнулся сыскарь, но добавил холодно, — или все же относится, Кондратий Павлович? Говорите, домой в тот час собирались?
Ювелир ощутил заметную нервозность в теле и заерзал, облизывая пересохшие губы. Я перестал наматывать круги по кабинету и пристроился рядом с помощником следователя, с любопытством наблюдая за изменениями в лице Зарецкого.
— Нет, — нахмурился ювелир, — ждал одного посетителя. Тот с минуты на минуту должен был появиться, потому я подхватил тело Митьки, втащил в лавку и запер двери на ключ, закрыл ворота и уехал домой. Тот бы покрутился, да ушел восвояси.
— Но все пошло не так, как вы планировали, — заметил Юровский. — Кстати, куда вы собирались уезжать? Господин Засельский застал вас за сборами, да так некстати вас сердечко прихватило.
— В соседнее селение думал податься, там сестра моя проживает с семьей, — признался Зарецкий. — Жена да прислуга бы подтвердили, что вечером дома отужинал, да к сестре уехал. Сам бы тихо вернулся и забрал тело Митьки...
— Да выкинул по дороге, — закончил Засельский, уставший молчать, не встревая в допрос следователя, а ювелир лишь глазами сверкнул, но не ответил.
— Кого вы ожидали в тот вечер, Кондратий Павлович? Признайтесь честно! — задал вопрос Юровский, от пронизывающего взгляда которого ювелир исходил потом.
— Прохора Ильина. Договаривались мы с ним о встрече. Это он, шельма, замки вскрыл, чтобы меня подставить? — вскричал Зарецкий, ударяя кулаком по подлокотнику.
— А какой резон Прошке вас подставлять? — поинтересовался сыскарь. — Только, если вы тому денег задолжали.
— Я? Прошке?! Не смешите, господин следователь.
— Но кому-то на руку оказалась смерть Митьки. Подумайте, Зарецкий, кто заинтересован в том, чтобы полиция сочла вас убийцей?
Я внимательно следил за ходом разговора, отметив тот факт, что следователь старательно избегал упоминания об истинной причине моей смерти и возможности самостоятельно добраться до дворика и там уже испустить дух.
Зарецкий задумался, но лицо не выдавало проблесков умных мыслей и озарений.
— Я затрудняюсь ответить, господин следователь.
— Ну-с, на том позвольте и откланяться, — Юровский поднялся и прошел к выходу из кабинета.
— С меня сняты обвинения в убийстве Фомкина, Эрнест Андреевич?
— Прямых доказательств нет, — следователь обернулся в дверях, задумчиво глядя на ювелира, — потому, не смею более удерживать вас под домашним арестом. Однако, подумайте над моими словами, Кондратий Павлович.
Покинув Зарецкого оба сыщика двинулись вверх по улице. Я поплелся позади, не представляя дальнейшего существования. За последние сутки Юровский и Засельский оказались единственными людьми, которым оставалось до меня дело, и я словно привязанный невидимой нитью следовал за ними. За неимением конкретного подозреваемого, доказательств вины и причастности к убийству, исходя из заключения доктора, Юровский имел все основания закрыть дело.
Кто я такой, чтобы сыскари уделяли внимание столь ничтожному обстоятельству? Убили вора, вот так невидаль! Город вздохнет свободнее, покуда мое место не занял новый голодранец.
Юровский коротко поведал помощнику о результатах вскрытия и свернул на улицу, которая вела к ювелирной лавке. Я затаил дыхание: неужто сыщик не сбросил меня со счетов, окунувшись в более интересные и захватывающие случаи?
— Что вам удалось выяснить по поводу личной жизни Фомкина? — поинтересовался следователь.
— После угроз ювелира в отношении его дочери, Митька кидался в крайности, крутил романы с разными профурсетками, покуда в город не приехал с гастролями театр. Говорят, частенько видели Фомкина на галерке, вдохновенно и любострастно внимающего игре одной молоденькой танцовщицы.
— Ведущая в труппе? Как зовут?
— Нет, но яркая девушка по словам очевидцев. Ее сценическое имя Искра, — ответил помощник, — а в жизни – Софья Матвеева.
Я врезался в дерево на обочине дороги. Пройдя насквозь, машинально прошел еще пару шагов, прежде чем осознал услышанное: Софья...
Продолжение здесь