Я в тот день варил кашу - кашу для отца. Ему почти 93 года. Стар ветеран. Зубов нет. Но я ухаживал за ним, не отходил от него - он был достоин внимания сына. Мой отец прошёл весь путь до Берлина, имел множество наград. С фашистами воевал, а тут Майдан... переворот. Очень переживал за его больное сердце, но не мог оградить от надвигающегося кошмара, как это смог сделать герой фильма "Прощай, Ленин"... Не было ни ресурсов, ни возможностей...
Я мешал на кухне кашу. Это был обычный весенний день. Конец мая. Пахло летом и радостью, хотя мы ловили по спутнику российские каналы... И там ничего хорошего про наш край не говорили. Только недавно отгремели события в Одессе. Но хотелось верить, что это всё далеко: ополчения, стычки - всё далеко... А у нас тепло и последний звонок. Я слышал с утра - как проходила торжественная линейка.
Совсем недавно в республике прошёл референдум, и мы все проголосовали за Народную Донецкую Республику, обозначив себе путь домой: в Россию. Но опять же, мы понимали, как повезёт, ведь Россия не спешила включать нас в свой состав как Крым. Но то что нам не по пути с бандеровцами, это понимали все. Особенно мой отец. Он настоял, чтобы урну для голосования принесли домой - он лично отдал свой голос за Правду. Я даже заснял этот исторический момент на камеру - для внуков.
В тот день я варил кашу... Неожиданно раздался нарастающий шум. Пока я размышлял, какому объекту он принадлежит, как, вдруг отец появился в дверях кухни.
"Фашисты летят, - сказал он. Немного пошамкал челюстями и добавил, - будут бомбить"
Я не успел удивиться, как точно определил отец характер звука, как раздались взрывы. Стёкла дрогнули от звуковой волны.
"По аэропорту долбят с*ки," - ещё прошамкал отец.
Я стоял как в ступоре, помешивая пригорающую кашу для отца... Ему жевать трудно. Нет зубов. А тут звенели и звенели стёкла квартиры. Отдалённо подумал, что если бы я отцу успел поставить стеклопакеты, то они бы не брюзжали.
Я посмотрел в окно, потом на отца:
"Да, ладно, пап... Может это просто сваи забивают."
"Ты кого обмануть хочешь: себя или меня?"
Я подумал, что себя. Правда, себя - я не хотел верить в то, что и у нас началось... Теперь уже в Донецке.
Из штопора меня вывел отец:
"Что-то мне не хорошо - шамкая губами, отец присел на табурет у стола, схватился за сердце, - ломит как-то"
Потом он улыбнулся мне и обмяк. Я бросил пригорать кашу и подхватил оседающего отца. Кухня маленькая. Я успел. Унёс его на кровать. Он печально посмотрел на меня, не имея сил говорить, попытался улыбнуться, что-то думая в напутствии и закрыл глаза.
Мне было безумно больно за своего ветерана. Прошагав весь путь до Берлина умереть под канонаду взрывов в Донецком аэропорту, которую устроили неонацисты.
История основана на реальных событиях. Рассказ отражает мои впечатления от услышанного из первоисточника.
Чтобы получать информацию о новых публикациях подписываемся в Телеграме . Интересное по истории и проблемах современной политики на канале "Zа историческую Родину"
