Амбивалентность, как иллюзия: неосознанная позиция под прикрытием привычного ритуала
Объем: 604 страницы
Труд Юрчака одновременно и очень научный, и совершенно интуитивно понятный, общечеловеческий. Соединение в тексте таких амбивалентных позиций, подобных противопоставлению «коммунист» и «диссидент» в рамках одного феномена, позволяет не только получить новый оригинальный подход к трактованию периода позднего социализма, но и сделать теорию Автора показательной и доказательной. Такой, чтобы каждый Читатель смог не просто проголосовать «за» или «против», но и самостоятельно порассуждать над очевидным абсурдизмом подчинения пустому ритуалу прошлого, и над воспроизведением подобного гражданского поведения в настоящем: как это — осознавать бессмысленность ритуала, но покорно исполнять его.
В качестве источника аргументов для построения своей теории «вненаходимости», Исследователь использует уникальные самобытные артефакты: воспоминания очевидцев, их письма, их опыт, их дневниковые записи и сохранившиеся грамоты, официальные бумаги, документацию. Такая структура повествования напоминает построение работ Светланы Алексиевич — Нобелевского лауреата по Литературе, только Юрчак анализирует и воспоминания людей, и их профессиональный и социальный статус, что открывает не паханное поле для глубокой предметной дискуссии.
В этом смысле книга, с одной стороны переполненная индивидуализмом, ярко демонстрирует, насколько показательно эффективно официальный дискурс контролировал социальную и интеллектуальную жизнь молодежи, и насколько фигово ему это удавалось на самом деле. Безусловно, дискуссия о позднем социализме не закончилось с выходим «Это было навсегда, пока не закончилось», но я считаю, что данная работа позволяет взглянуть на последнее советское поколение (естественно получившее этот статус уже после развала СССР) под иным углом, а после под иным углом посмотреть и на себя самих.
Как побороть тревожность, проживая в дряхлеющей диктатуре
Строго говоря, типичная ритуализация в массовом исполнении, есть способ гашения агрессии и тревожности, инструмент управления массами. Для советской действительности обязательное участие в общественных ритуалах (собраниях, митингах, парадах...) с годами претерпело перформативный (смысловой) сдвиг и по версии Автора сохранило только форму, утеряв свое первоначальное (да и вообще какое-либо) содержание.
Из-за необходимости точно следовать первичному посылу коммунистического учения в отсутствии официального цензора, роль которого при жизни исполнял товарищ Сталин, утвердился авторитетный язык, банально дословно воспроизводящий исходный текст. Получился такой адский копирайтинг, когда в новую выступление/статью/речь вносились незначительные изменения, лишь иллюзорно делавшие текст новым, но не уникальным. Такой стиль позволял сделать авторство почти анонимным, а значит, и почти безопасным.
«Авторитетный язык был способен повлиять на слушателей даже тогда, когда его не понимали», - утверждает Автор и подтверждает советская история.
Даже людям, появившимся на свет после развала империи, знакомы клишированные советские формулировки, постоянно повторяющиеся в каждом лозунге, в каждом документе и выступлении на любом уровне власти:
«Непримиримое отношение к любым проявлениям буржуазной идеологи, политического неблагоразумия и самодовольства», «победа рабочего класса», «нормы коммунистической морали», «буржуазные элементы»...
Граждане самоустранялись от текущего политического дискурса, прикрываясь ответственным исполнением бессмысленных ритуалов, как свидетельствуют многочисленные интервью с комсомольскими работниками. Подчинение формализму для них было необходимым элементом для исполнения функций комсомола, которые они считали важными и нужными (дружба, мир, наука и тп). В итоге они не выступали против системы и не были за нее, при этом довольно эффективно мимикрируя под сложившиеся обстоятельства.
«Эта позиция (политика вненаходимости) была именно политической – её политическое действие основывалось не на прямом противоречие авторитетному дискурсу системы, а на перформативном сдвиге этого дискурса», - считает Автор.
Сделать вид, что идешь в библиотеку, а самому сбежать на дискотеку!
Книга очень информативно наполнена, поэтому не вижу смысла пересказывать тезисы Юрчака, а рекомендую ознакомиться с ними самостоятельно — это приятный и интересный разговор с уважительным и осведомленным собеседником — даже если лично Вы в корне не согласны с его мнением.
Еще хочу обратить внимание на забавный перенос: критикуя формализм и анонимность советского авторитетного языка, вечно ссылающегося на кого-то или что-то общеизвестное и не подлежащее обсуждению, Юрчак сам активно обезличивает свое исследование, используя ровно те же приемы, что и его коллеги 50-60-70 лет назад.
«Ответ Сталина, с типичными фразами «как известно», «никогда не было и не может быть» и так далее был не критическим объяснением новой ситуации, а лишь отсылкой к якобы существующей объективной и неизменной истине», - комментирует Автор манипулятивные приемы построения официальных текстов.
А потом пишет от себя:
«как известно, в конце 1929-ых годов…», - обращение к общественному знанию.
«как показал Клод Лефор…», - ссылка на авторитет.
Также Юрчак намеренно (наверное) вытесняет свой авторский голос:
«в отличие от Урбана МЫ считаем, что…»
«МЫ не можем согласиться…»
«с особым вниманием МЫ рассмотрим…»
При этом его герои также обезличены:
«Мы дружили, учились, читали, разговаривали…», - говорит Олег о своей жизни в СССР.
Интересно, такое построение текста случайность или задумка? Надеюсь, что случайности не случайны! А книга достойна провести с Вами несколько занятных вечеров!
Приятного не блочного чтения!
#юрчак это было навсегда, пока не закончилось #ссср #литература #книжныйблогер #что почитать #история россии #социализм #саморазвитие #рецензии на книги