Вспомнила вдруг, сколько ресурса раньше тратилось на то, чтобы просто купить свежие продукты. Шла, вспомнила и аж остановилась.
Тащишься по жаре на рынок, солнце слепит глаза, несмотря на очки и панамку, до слёз. У тебя бумажка со списком, кошелёк с денежными бумажками и железками, куча сумок и пакетов, за которыми надо следить.
Заходишь в молочный ларёк, там очередь, воняет горячим пластиком, кто-то что-то постоянно выясняет с продавщицей. Весь холодильник закрыт телами, ничего не видно. Ты видишь холодильник только тогда, когда приходит, наконец, твоя очередь. Нервничаешь, стараешься побыстрее попросить всё, что тебе надо, быстро посчитать деньги, выслушать недовольство по поводу всегда не тех купюр, сразу же здесь найти и проверить все сроки годности. Выйти. Осознать, что у одного из пакетов молока срок заканчивается завтра, а значит, оно уже 90% скисло. Испытать досаду, но так и не решиться идти скандалить обратно в ларёк. Там снова очередь, а ты тут со своими глупостями. Ты выбросишь его по пути домой в мусорку.
Теперь в мясной. Ой, нет, обратно. Там все орут на тебя, что у них всё самое лучшее, подходи, сюда, нет, сюда, сюда. А мясо воняет. Обойдёмся без него.
В курином ларьке поспокойнее, можно что-то выбрать. Правда, вопрос, свежее ли оно, задаётся тобой чисто для самоуспокоения. На продукции ведь нет никаких опознавательных знаков. Но вроде не воняет, значит, более-менее. Да и проходимость у этого ларька большая, ты знаешь, а поэтому вряд ли что-то долго залёживается.
Идёшь в хлебный, а они как раз загружаются. И ты вдруг видишь, насколько грязная одежда у грузчика, будто он бомж, и как он прижимается ею прямо к батонам, один из которых ты вот собиралась купить. Едва подавляешь рвотный рефлекс, и вдруг грузчик батоны роняет на землю, оглянувшись по сторонам, быстро сгребает и несёт дальше, будто ничего не произошло. Хлеб ты с тех пор покупаешь только упакованный. Если его и роняют на заводе, то там хотя бы чище, чем в грязи.
Ты не можешь нигде спокойно почитать составы, не торопясь рассмотреть ассортимент, найти все сроки годности и сверить их с текущей датой. Ты нигде не найдёшь правильного хранения продуктов, даже если они упакованы. Мокрый сахар, дырявая мука, странно пахнущая соль. Всё осмотреть, взвесить на руке, понюхать, выслушать, как ты надоела.
А бабушки, в проходе продающие зелень и семечки - это песня. Ты закрываешь глаза, когда проходишь мимо, чтобы не накатило опять. Одна набирает в рот воду из бутылки и распрыскивает её изо рта на зелень. Видимо, чтобы она не вяла, но изо рта?! Другая засунула голые ноги в таз с семечками и прямо оттуда их набирает на продажу.
Если постоять в очереди рядом, ты услышишь, как бабушка, продающая тортики, рассказывает соседке, что у её дочери, которая их готовит, вот туберкулёз усилился, что жалко её.
Дотаскиваешься до дома, вся в липком поту и ознобе от жары, часть картошки зелёная, а вся картошка покрыта толстым слоем земли, яйца в пакетике побились, яблок под низ подложили гнилых, а хлеб и вовсе дали не тот.
И так каждый день. Каждый чёртов день.
Как же я это ненавижу, вы не представляете.
Столько энергии, моральных и физических сил на то, что сейчас вообще делать нет нужды. В такие моменты особенно остро чувствуешь радость, что ты - здесь и сейчас. И злость, что пришлось пройти через такое. И радость, что сейчас при слове "рынок" я вижу перед глазами, например, современный Василеостровский рынок, пахнущий вкусной едой, чистотой и благополучием, а не тот ад.
А вы скучаете по вот таким грязным открытым рынкам?