Кристина, мама Ромы, болела уже не первый месяц. Сначала она еще могла что-то делать по дому, вместе с сыном, управляться по хозяйству, а потом все легло на плечи 13-летнего мальчика. Он не капризничал и не жаловался, и когда видел, как мать с трудом передвигается по кухне, чтобы что-нибудь приготовить, спешил к ней.
Но мама, что ты, я сейчас почищу картошки сам
Сыночек, миленький, тебе и так достается, ты уж прости меня. Он помогал ей варить простенький суп, потом, пересчитав мелочь, бежал за хлебом.
Мальчик, раньше учился хорошо, теперь не вылезал из троек. Учителя сердились на бывшего отличника, но он посвятил себя заботе о маме, так что учебу пришлось забросить.
Кристине становилось все хуже и хуже, она просто таяла на глазах.
Мальчик водил ее в местную амбулаторию, возил в районную больницу, но врачи ничего не говорили, советовали пройти полное обследование в краевом диагностическом центре, но это стоило очень дорого, таких денег у них просто не было.
- Кристина и Рома вернулись домой. День за днем тянулись медленно и безрадостна. Мать часто плакала, когда думала, что сын ее не слышит, но он слышал и видел ее опухшие от слез лицо.
От бессилия мальчик сжимал кулаки, тер начинавшие зудеть глаза, но ничего не мог придумать. Он был всего лишь ребенок, хоть и быстро взрослел. Как-то Рому позвала соседка, а то что-то мать совсем, смотрю, не выходит.
- Ромочка, я что, спросить хочу. У вас вон курочки хорошие, продай мне хоть десяток-полтора. Мои что-то совсем перевелись. А я вам копеечку.
Её никто не хотел лечить без денег. Но единственный сын нашёл выход, как спасти маму и помочь ей...
Утром он приготовил матери чай и бутерброды с маслом, взял старенький школьный рюкзачок, положил туда пару бутербродов и бутылочку с водой.
Ромочка - первый раз в жизни соврал матери.
- Я сегодня, наверное, задержусь, ты поешь, сама меня не жди. И я всех накормил и напоил. Через час он уже ехал в автобусе по направлению краевому центру.
Мальчик решил, что сам поедет к врачам, будет их просить о помощи, признается, что у них нет денег, а мама умирает, и он не может ничего сделать. Сам Рома надеялся на то, что им помогут.
Бабушка Рома когда-то говорила ему: Мир не без добрых людей внучек и сам всегда будь таким. А Кристина, ничего не зная замысле Рома, снова расплакалась.
Она лежала и вспоминала свою жизнь, такую горькую и нелепую. Она родилась здесь, в небольшой деревушке, на окраине. И у них была дружная семья, но она как-то очень быстро распалась.
Сначала погиб старший брат, разбился на мотоцикле спустя несколько лет после трагедии не стало отца.
Они с матерью долго жили вдвоем, а потом Кристина поступила учиться. Город был большой и красивый, но девушка всегда чувствовала себя здесь чужой, хотя учебы отдавалась ей легко.
Однажды она встретила Костю. Это был молодой мужчина, обходительные, веселый. Ему быстро удалось покорить сердце девушки, и уже через какое-то время они стали жить вместе. Кристине казалось, что она всю жизнь будет счастлива. Вот только когда она забеременела, Костя изменился.
На лице его была явно видно озабоченность. Это очень удивило Кристину. Конечно, они не планировали ребенка, и Кости очень тщательно следил за этим. Но что произошло, то произошло. Хорошо хоть настаивать на аборте Костя не стал, но и замуж не звал.
Когда Кристина была на пятом месяце, произошло то, что она никак не ожидала.
Они скучно, спокойно завтракали, когда распахнулась входная дверь и в квартиру вошла довольно таки крупная женщина с множеством сумок. Она молча отвесила пощёчину Кости, а потом стала кричать на Кристину, обвиняя девушку в сожительстве с ее мужем. Кристина не понимала, что происходит. Она растерянно смотрела на Костью.
Он, справившись с собой, заговорил быстро, мягкое, очень ласково, обращаясь к своей супруге:
- Заинька, ну что ты выдумала успокойся, я все сейчас объясню. Это моя дальняя родственница, племянница отца, она учится в институте, видишь, беременная, и я тут не при чем. Но не мог же я оставить девушку на улице. Пришла, попросилась, я и пустил. Ты же все равно в Москве сейчас живешь, и дома уже полтора года не была, комната пустовала, вот я и решил девушки помочь. Зоенька, милая, я так рад тебя видеть!
- Зоя начала успокаиваться. - А мне соседка звонила, говорила, что ты себе кого-то завел. Я, значит, там на заработках, а ты тут развлекаешься. Смотри мне, Константин, я ведь тебя быстро на улицу выставлю, у тебя же ничего нет, квартира это мне принадлежит. И вообще, я тебе там тоже место присмотрела, будешь работать со мной рядом.
А ты, девушка, как там тебя живо собирайся, нечего тебе тут делать. Кристина, еще не промолвив ни слова, стояла и смотрела, как ее чудесной и мужественной Костя, оказавшийся ей принцам, суетился, заискивая перед женой.
А потом бросилась в комнату, собрала вещи. Зоя ходила за ней следом, проверяя, чтобы девушка не прихватила ничего лишнего. Когда за ней закрылась дверь, Кристина вышла во двор. Тут силы покинули ее, и она тяжело опустилась на скамейку. В голове стучало, сердце было готово выскочить из груди, но девушка не плакала. Она посидела, собираясь с мыслями, а потом пошла на вокзал.
Там ей удалось найти объявление о том, что неподалеку сдается недорогая комнатка. Только засыпая на новом месте, Кристина дала волю слезам, и весь день сдерживаемые обиды и разочарования выплеснулись наконец-то наружу.
Через месяц Кристина вернулась в родную деревню.
Она успела перевестись на заочное отделение и теперь только изредка посещала город. Мать приняла Кристину спокойно. Ну что ж, доченька, в жизни бывает всякое, а ты не отчаивайся, тебе еще обязательно повезет.
Потом родился Ромка. Когда мальчику было шесть лет, умерла мать Кристины, и с тех пор они жили вдвоем, вели нехитрое хозяйства, Жили не бедно, но и особого достатка не знали. Время текло тихо и спокойно.
Сын рос, радуя Кристина успехами в школе. Она души не чаяла, надеялась, что его судьба будет другой, и была очень благодарна Богу за то, что он послал ей такого ребенка.
А потом пришла болезнь...
Внезапно это случилось на работе. Кристина потеряла сознание и отправили на больничный. Сначала женщина думала, что это просто временное недомогание, но время шло, а ей становилось все хуже. Больничные стали такими долгими и частыми, что Кристина уволили, Но она и не могла работать. Теперь накопленное и сбережение подходили концу. Но Кристина не жалела себя. Ей до слез было жалко сына.
Она видела, как он похудел, узнала, что его успехи в школе резко снизились, понимала, что в этом виновата она, и плакала от бессилия.
А в это время ее сын подходил краевому диагностическому центру. Он сразу пошел главному врачу, но его не оказалось, он был где-то в командировке.
Мальчик еще раз прочитал табличку на двери: Седов Федор Витальевич. Ромка вздохнул. этого он не ожидал. Постоял, подумал, потом пошел искать заместителей главного. Ему удалось найти их, но ребенка слушать никто не стал. Ему посочувствовали и терпеливо объяснили, что такие вопросы должны решать взрослые. Пусть мать приедет, и они будут разговаривать с ней. Но мама больна, она не может ехать так далеко. Я сам ехал в автобусе почти пять часов. Так, мальчик, не отвлекай, видишь, у нас много работы. Ромка вышел. Он постоял, подумал, достал мелочь, пересчитал и решительно направился искать канцелярский магазин.
Он сел на скамеечку, достал бутерброд, съел. Потом позвонил матери: Мамочка, ты как себя чувствуешь
Все хорошо, сынок, ты скоро будешь.
Мам, тут такое дело у Витьки день рождения, он будет его отмечать в нашем городке ,там говорят, боулинг открылся он и меня пригласил. Можно только я хочу у него ночевать остаться. Ты не рассердишься.
Рома, ну что ты, можно, но ты же без подарка. Мам, мы тут с ребятами скинулись и подарок купили.
От вранья, которое он сочинял на ходу, у Ромки горели щеки.
- И ты только не волнуйся, мама.
Поговорив с матерью, Рома расстелил ватман на камней, что-то старательно написал: Моя мама умирает, Пожалуйста, спасите ее! Крупные алые буквы и горели как пламя. С этим плакатом в руках Ромка встал перед окнами диагностического центра, высоко подняв его над головой.
В эту ночь Кристина спала очень плохо. Ромка впервые не ночевал дома, и она очень переживала, как бы с ее сыном чего-нибудь не случилось. Оно уже пожалела, что отпустила его, но ведь он и так привязан к ней, как больной старухи.
Впрочем, сейчас она себя такое чувствовала, хотя на самом деле ей было еще 33.
Рано утром, пытаясь разогнать тяжелые мысли, Кристина включила телевизор. Начинался утренний выпуск новостей на одном из федеральных каналов. Ведущие о чем-то говорила, но женщина и не слушала. И только когда на экране мелькнуло знакомое лицо, она села на подвернувшийся сто.
Ромка стоял с плакатом возле какого-то огромного здания.
Огненно-красные буквы
Моя мама умирает, Пожалуйста, спасите ее!
хорошо читались. Вокруг ее мальчика была толпа, в которой было много репортеров. Кристина всхлипнула и зажала рот рукой, а в двери уже стучала соседка с криком: Кристина, Кристина, ты видела, Видела!
Седов Федор Витальевич, главврач клиники, на территории которой располагался диагностический центр, подъехал к центральному входу. Он только что вернулся из командировки и прямо из аэропорта поехал на работу.
Увидев толпу людей возле центра, он удивился, что это тут происходит. Когда ему удалось протиснуться сквозь плотное кольцо зевак, она видел мальчика, который держал в руках большой плакат. Главврач сначала растерялся, потом, начиная понимать, в чем дело, обратился к людям:
Здравствуйте, меня зовут Федор Витальевич, я главврач этого центра. Обещаю вам, что мы во всем разберемся. А сейчас прошу вас покинуть территорию. Здесь много людей, которые чувствуют себя плохо, им нужен покой.
Потом он решительно взял Ромку за руку и увел его за собой. Фёдор Витальевич и Рома разговорились, сидя в большом кабинете. Рома пил чай с печеньем и рассказывал обо всем. А ночевал я тут неподалеку, в сквере. Там есть маленький павильоне, а утром, снова пришел сюда.
Теперь главврач знал все. Он вызвал своего заместителя и отчитал его за то, что не проявил внимание к ситуации.
Но позвольте, - возразил тот, - мы не можем принимать всех подряд. И, в конце концов, есть правило.
Нет, мой дорогой, и есть одно единственное правило: надо всегда оставаться человеком, в любом возрасте и на любой должности. А ты сейчас же организуй транспорт. И чтобы через несколько часов его мать была здесь, понял? И чтобы провели полную диагностику в самые кратчайшие сроки.
Так, а теперь с тобой. Ты где ночевать собираешься опять в парке? Скажу тебе сразу, мама задержится здесь ни на один день, а когда станет известно, что с ней, тогда решим дальше. Но ты же не можешь жить с ней в палате. Домой поедешь?
Нет, не знаю. я бы с ней хотел. Если я буду рядом, маме будет легче.
Но хорошо, поживешь у меня, а чтобы меньше переживал, будешь ходить в школу, а то еще от программы отстанешь. В вашем районе у меня есть знакомые, я договорюсь о временном переводе. Школа, кстати, как раз за моим домом.
Их разговор прервал телефонный звонок.
Фёдор Витальевич ответил, кого-то внимательно слушал, потом объяснял сам. Ромка удивился, когда понял, что речь идет о нем. Но брат навел шороху. Главврач положил трубку и внимательно посмотрел на запавшие глаза мальчика.
- Из Москвы и звонили, распоряжались. Пойдем со мной.
- Он распахнул дверь в смежную с кабинетом комнату.
- Вот диван, подушка, плед. Ложись, поспи, а потом будем встречать твою маму.
Когда спустя несколько минут врач заглянул к Ромке, я увидел, что он крепко спит, свернувшись в клубочек. Кристина не знала, что думать, что делать. Потом решения пришло. Надо одолжить у соседки денег и ехать за сыном. Но что же он выдумал Ромка-Ромка.
Внезапная слабость пошатнуло женщину. Нет, такую дорогу ей не выдержать.
Рома. Она снова и снова набирала сыну, но его телефон молчал, наверное, разрядился. В этот момент послышался звук подъехавшей машины. Еще через полчаса Кристина, не сдерживая слез, и ехала на заднем сидении комфортной иномарки, направляясь к сыну, который ждал ее где-то там, за много километров от дома.
Кристина увидела сразу по приезду. Рядом с ним стоял высокий мужчина лет 50-ти
Кристина Владимировна, - сказал он, - поздравляю вас, вам удалось воспитать прекрасного сына. Как добрались?
Спасибо, хорошо. Рома, ну что же ты натворил!
Ну, не ругайте его, он все правильно сделал. Их беседу прервали вездесущие журналисты, которые сразу поняли, кто эта молодая но изможденная женщина, которая обнимает улыбающегося мальчика.
Коротко ответив на вопросы и не давая никаких прогнозов, главврач пригласила Рома и его мать пройти в здание и как бы защищая от снова набежавший толпы, пропустим их вперед. Через час Кристину поместили в отдельную палату, и она начала проходить обследование.
Время шло, Рома теперь ходил в школу, ему здесь нравилось, но он так отстал, что с трудом воспринимал новые темы. Федор Витальевич узнал об этом от учителей и нанял для него репетиторов.
Теперь Роме стало легче, он быстро навёрстывал упущенное, а вечерами навещал мать. Рома взахлеб рассказывал ей о том, как прошел день, что интересного.
Я показал новую одежду, которую купил ему Федор Витальевич.
Кристина смотрела на сына и радовалась, тайком вздыхая. Она уже знала, что предстоит серьезная операция, и прогнозы были совсем не утешительными.
Даже Федор Витальевич давал всего тридцать процентов на лучший исход, слишком запущена было болезни рамки.
Они об этом не говорили.
Пусть и не знает, - просила Кристина.
Операцию проводили в этом же центре. Длилась она достаточно долго, и когда уставший хирург вышел из операционной, сказал, встретившему его Федору Витальевичу: И я сделал всё, что мог. Теперь будем ждать. К матери и Рома не пускали уже несколько дней. Федор Витальевич говорил, что с ней все хорошо, но его маме нужен покой и Роме следует потерпеть.
Любая эмоция, радость или печаль может привести к ухудшению состояния, а этого допустить нельзя.
После операции прошла неделя повторная. Анализы показали, что состояние Кристина стабилизировалась, а потом появилась полная уверенность в том, что женщина пойдет на поправку.
День ото дня Кристине становилось все лучше и лучше, и Ромка был просто счастлив. Наступила зима, приближались новогодние праздники. Кристина впервые была у Федора Витальевич, а дома Ромка показывал ей свою комнату, рассказывал, как дела в школе.
Нам очень неловко. Мы доставили вам столько хлопот, и я всегда буду благодарна вам за все.
Знаете, Кристина, - Федор посмотрел на сидящую перед ним женщину, она так не похожа была на изможденный и заплаканную бедняжку, которую он когда-то увидел в первый раз. Вам покажется странным, но это я вам благодарен.
Да, я словно ожил. Жена умерла давно, детей у нас не было, как-то не сложилось. Я думал, что так и придется доживать.
Ромка перевернул мой мир. Мы стали с ним очень близки. Честно, я вообще не представляю, что будет, если его не будет в моей жизни. Прошу вас, останьтесь, или вы меня стесняетесь.
Роме здесь лучшие школа рядом и секции, институт, в конце концов.
У него есть все, даже репетиторы.
Я не прошу вас ответить сейчас. Вы подумайте.
К слову, за вашим здоровьем тоже следует наблюдать, а когда совсем поправитесь, найдем и вам работу. А сейчас давайте пить чай.
Прошло несколько лет. Кристина и Рома жили у Федора Витальевича. Рома был уже студентом медицинского института. Кристина уже год работала главным бухгалтером в том самом диагностическом центре.
Теперь это было ухоженная, симпатичная женщина и улыбчивая. И она не знала, как благодарить судьбу за то, что она так изменилась.
Одно только смущало ее, ей давно нравился Федор Витальевич, но она не смела даже намекнуть ему на это.
Женщина приготовила ужин и ждала Фёдора и Рому, которые почему-то задерживались. Они пришли вместе, каждый с большим букетом. Рома посмотрел на мать и сказал: Сегодня Федор Витальевич попросил у меня твоей руке, и я дал согласие.
Ну и как ты понимаешь, отказаться ты уже не сможешь. Кристина улыбалась: Как скажешь, сынок. Все были счастливы и верили в то, что это счастье больше никогда не покинет их семью.