33 вставки которых нет в тексте издания Nestle - Aland Нового Завета, но которые есть в Textus Receptus.
"Папи́русы Но́вого Заве́та — фрагменты греческих списков Нового Завета, написанные на папирусе, которые датируются II—VII веками. На сегодня известно 127 папирусов Нового Завета, которые систематизированы институтом исследования Нового Завета (INTF) в Мюнстере. Папирусы играют важнейшую роль при исследовании новозаветного текста.
Все известные папирусы включены в критический аппарат знаменитого издания Нового Завета Нестле-Аланда". (Википедия).
1. «…и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила, и слава во веки. Аминь» (Матф.6:13). Молитва «Отче наш» на самом деле заканчивается фразой: «но избавь нас от лукавого». А заключительного славословия в оригинале нет. Но синодальный текст в этом смысле еще не самый дополненный. Существуют некоторые тексты, в которых это славословие записано так: «Ибо Твое есть Царство и сила, и слава Отца, Сына и Святого Духа во веки. Аминь».
Смысл прост: в апостольском тексте даны два несколько "разнящихся" варианта одной молитвы (Мф. 6:9—13 и Лк. 11:2—4), с целью чтобы верующий самолично, ситуационно или на постоянно, выбирал(а) какой ему/ей удобнее. Ничего дополнять, искажая при этом (что так или иначе происходит), разумеется, нельзя (апостолы бы не одобрили, надо думать). Нужно смотреть по греческому тексту, чтоб не запутать самих себя, смотря по переводам. У Луки, например, "и не введи нас в искушение" и точка.
Здесь молитвой верующему как бы вопрос ставится: Бог чем искушать может? Не удел ли то сатаны — искушать? Ибо Бог не искушается злом, и Сам не искушает никого! Сказано ли во второй части наставления сего, что "не искушает никого (злом)"? Уточнение такого нет, правда? Посему, во второй части предложения про искушение в общем сказано? Что злом Бог не искушается, (мы) поняли. А далее... не искушает никого в общем и целом! Хоть добром, хоть злом. Так понять следует? Ибо сама душа решает как ей поступать, а Бог наставляет в духе ее. По смыслам Писания так выходит. Ибо Бог сотворил душу живую, а не куклу и не робота. И у души сей воля самопроявления, и сия воля — имеет исключительную полноту. А сатана как раз и пытается таковую полноту истой воли у души отнять? И сделать рабом греха? Если вчитаться в Библию...
Отнять возможность следования путем истины, а в истине как раз свобода (выбора и т.д.). Истина сама определяет — благодатью праведного видения и поступка — в чем грех и оковы гибельного безрассудства (вовлеченность, запутанность, и увязание как в болоте), а в чем свобода идеального выбора, в котором самоличная и общая польза, довольство праведности, достаток истины.
Значит, в варианте молитвы от Луки... следует задуматься: это звучит как вызов Богу, мол, не искушай. Когда сказано же, что не искушает! А о чем тогда в тексте? Это слова Самого Христа, между прочим! Чем же Бог искусить может? И... поразмыслив... приходим к выводу, что сама суть Бога — вечная жизнь, благодатная и святая, и т.п. Этим не искушать просит верующий, молясь сией молитвой, обращаясь таким образом к Духу Святому? По логике может выходить только так.
У Матфея добавлено: "но избавь от лукавого" (или злого).
Какого "злого/лукавого"? Не того ли самого, который возникает в мыслях в молитве... когда (верующий) просит (Бога) "не ввести в искушение", сознавая что обращается не к сатане, а именно к Богу! Имея на памяти сказанное про Бога, что "не искушает никого".
Как же понимать тут? Если единственное и самоестественное искушение что может быть от Бога для души — это искушение вечной жизнью благой; искушение избежать погибели (вечной). Бог не внушает сие душе, не "принуждает" жить вечной благой жизнью, а только наставляет, ибо душа создана свободной в своем (духовном) выборе, ибо непросто ведь так сказано "вы боги и сыны всевышнего вы"?
И, получается, Христос заповедал молиться... прося (Бога) не ввести в искушение вечной жизнью? удержаться (в чувстве) от того, чтобы — тихое и спокойное — желание благой вечности... перерастало... прямо-таки в искушение? По аналогии с чревоугодием, допустим: и ест, и ест... и жрет! и никак не насытит себя, ибо подвержен искушению, непотребству, м... алчности? Как тут выразить лучше?
Но ведь желание благой вечности это и есть основа священного Писания! к чему Бог и призывает! Как же так... (???)
Но, однако, мы наблюдаем и "не искушает никого" и "не введи в искушение" (в молитве — как диалог с самими собой перед Богом, некая озадаченность что ли,), и вообще искушать дело сатаны, не так ли?
Значит... не нужно быть окрыленными верой в благую вечность? Ибо это явное искушение, охваченность сиим стремлением (в духе). Как же так? Не просто тихое (скромное) желание... а прямо-таки охваченность, завлеченность, прямо-таки искушение! И просить тогда (Бога — в молитве) не ввести в сие искушение... то единственное, которое в Боге само собой, от нашего душевного хотения. Более Бог ничем искушать, разумеется, не может. Это очевидно, и в то же время по Писанию нам сказано что "не искушает никого".
Загвоздка, однако!
Итак, от самоискушения вечностью (в Боге) нам не уйти, это тоже очевидно. И просим чтобы Бог не вводил сильнее в оное... гм... Как странно всё это! Парадокс прямо. А (мы) думаем, что Библию читали? Ах-ха-хах! (смешно). Ну, это чтобы не плакать.
Но как же понять, все-таки?
А... гм... (поразмыслив)... наверное... так: есть вечность погибели, и есть вечной благой жизни (с Богом, в Боге, в истине извечной). Мы о какой вечности (своей) молимся? Мы ж не спасены еще... Или спасены? А вдруг мы (в духе) охвачены искушением... э... греховности, э? То есть, искушением погибели! О! бр-р-р-р... аж не по себе стало.
Потому и молитва такая: "не введи в искушение", потому что в самой себе душа искушается "чем-то вечным"... но какое оно, это вечное? точно ли не погибельное? Ибо геенна вечностна, как сказано или дано понять в Писании. То есть, душа полагает что увлечена Божиим... а на деле, в реальности... чем? Есть ли точный и доскональный ответ, определенность в сем? Как на документе каком: печать, подпись.
Вот она сила Священного Писания! Аж до кости пробирает смыслами...
А сама благая вечность куда денется-то, от души праведной, так? Ну, по смыслам библейским... и вообще.