Весь трудовой коллектив первой смены во главе с начальником стоял вокруг раскуроченного пресса, а старший смены сидел на корточках и что-то откручивал. Лицо начальника было хмурым и озабоченным, а механик с лицом героя картины «Опять двойка» суетился рядом со старшим, подавая ему нужные ключи. Остальные с любопытством глазели на нутро агрегата, которые я давно мечтал увидеть.
- Здорово дневали! - почему-то брякнул я этот раз, вместо привычного «здравствуйте», на что механик обычно отвечал: «И вам не хворать!»
Народ рассеяно откликнулся на моё приветствие и только механик буркнул в мой адрес конкретно:
- Накаркал… Любуйся!
Опа! Так это, оказывается, я виноват в этой картинке своим желанием увидеть устройство шнекового пресса, хотя, промасленные куски клюшки, вперемешку со жмыхом, лежащие на полу под ногами, красноречиво говорили о настоящей причине разборки пресса. Ладно, не буду «сыпать соль на рану» механику, позже узнаю подробности случившегося, а пока присмотрюсь к агрегату, который мастер-двигателист к моему приходу препарировал, как лягушку на уроках биологии в школьные годы.
Прежде всего бросился в глаза сам шнек — массивный, чётких форм, сияющий полировкой. Умеют немцы качественно делать машины, тут уж ничего не скажешь. Помню, как меня сразил уровень изготовления ГДРовской бытовой мясорубки, купленной во времена службы в ГСВГ, особенно — чистота литья внутренностей корпуса и шнека по сравнению с нашей старой, советского изготовления, мясорубкой. Небо и земля, прости, Господи!
Ну, и как в прессе всё устроено? Похоже на бочку со шнеком. Внутри мощных обручей плотно лежат узкие стальные клёпки, охватывая без видимого зазора винтовой барьерный гребень шнека. Гребни проталкивают массу, сжимая её, через зазоры между клёпок уходит масло, а жмых проталкивается на выход из пресса. По шнеку видно, что он имеет конусность, что, конечно, усложняет его изготовление. А вот клёпки - узкие и длинные, профилированные, на глаз и не определишь, что ширина одной стороны меньше другой. Три деформированных клёпки и лежат у ног старшего смены, - он закончил их демонтировать.
По виду этих стальных клёпок понятно, что кусок клюшки продавило через них между обручами, а тот факт, что остальные клёпки были целы, говорит о своевременной остановке пресса. Не совсем, конечно, своевременной, но, всё-таки, механик не дал пройти кускам клюшки по всему тракту пресса.
После небольшого совещания со старшим первой смены и механиком на тему содержания доклада ростовчанам о причинах поломки и перечне заказа запчастей, начальник ушёл звонить хозяевам оборудования, объявив нам на завтра парко-хозяйственный день. Я поднялся к нижней жаровне, чтобы рассмотреть мякушку и понять причину её затора, заставившей механика орудовать в подающей трубе клюшкой фабричной склейки и уронить её в пресс. Мякушка была тёмной, ещё не остыла, но выглядела очень маслянистой и слипалась. Скорее всего, решил я, это и было причиной затора. Старший хорошо поджаривал мякушку, масло выходило на поверхность ядра, последнюю жаровню грел слабее, чтобы мякушка не сгорела окончательно, и подавал в пресс ускоренным темпом. Недогретая маслянистая мякушка слипалась между собой, прилипала к холодной трубе с небольшой воронкой вверху и с трудом скользила по вертикальной трубе в пресс. У меня она выглядела гораздо суше на выходе из последней жаровни, где я, брызгая воду на жаровню, старался поднять температуру мякушки до оптимальной с помощью пара.
Домой отправились вместе с напарником, и, пока шли вместе, поделился с ним своими соображениями. Но, судя по его ответу, напарник думал о другом:
- Главное, чтобы Валерьевичу, бедолаге, не пришлось ущерб за поломку пресса возмещать. А ну, если хозяева упрутся…
- Начальник не настроен его сдавать, улики в топку пошли, да и причину поломки, думаю, наш кавторанг сумеет правильно подать, не мальчик.
- Дай-то Бог, чтобы так и было, с нашими зарплатами немецкие машины нельзя ломать. Всё хочу спросить: а что же — пенсию тебе военную платят или как?
- Пока получаю, тьфу, тьфу, тьфу!
- Хорошая пенсия, не обидели?
- Хорошая или нехорошая, а чуть побольше нынешней зарплаты будет.
- Ну и слава Богу! Родня у тебя туточки имеется, разведёшь хозяйство, кормами на работе разжиться можно, проживёшь и без армии.
- Да-да, теперь с подводной лодки некуда деваться...
Напарник отвернул к своему дому, а я пошёл дальше, мне ходу осталось три минуты напрямую.
На следующий день занимались уборкой на территории и техническим обслуживанием линии маслобойни, заполнили свободные бочки фильтрованным маслом. Я уже научился ловко управлять полными масла бочками, передвигая их от бака к месту складирования. Начальник сообщил, что из Ростова выехали на грузовике специалисты с запчастями и после ремонта заберут готовое масло. Механик был ниже травы и тише воды и не посмел организовать выпивку после ПХД, а других активистов этой темы среди нас не оказалось, разошлись по домам трезвые. Начальник посоветовал нам с напарником с утра на работу не торопиться, понаблюдать за дымовой трубой, ежели она задымится с началом смены, то выходить на вторую. Так и произошло. Механик ночью сидел при специалистах, пока они ремонтировали пресс и загрузили бочки, проводил ростовчан и выдохнул: начальник его не сдал, а спецы причинами поломки не интересовались. Время — деньги!
И опять покатились рабочие смены: неделю ходим на первую, неделю — на вторую.
Однажды поздно вечером, когда в цехе работала только линия маслобойни и мы с напарником, в помещение зашли два, хорошо одетых, человека. Напарник поднялся ко мне, забрал кочергу и кивнул на мужчин:
- Иди встревай гостей.
- А кто это припёрся, на ночь глядя?
- Начальник управления сельского хозяйства со своим замом. Ехали небось с какого-нибудь собрания… Сейчас по совхозам реорганизация идёт, народ уговаривают...
Теперь и я узнал в сутулой фигуре в пальто и меховой шапке начальника управления, заходил к нему как-то насчёт работы. Он выслушал тогда меня внимательно и усмехнулся, мол, где истребительная авиация, а где — сельское хозяйство, ничего предложить не могу.
Уже тогда мне было известно, что место ему досталось после того, как ликвидировали КПСС, а оставить без работы первого секретаря райкома партии не могли и посадили его в это кресло. Что за время его секретарства показал себя толковым хозяйственником без идейных вывертов, демонстрировал близость к народу, на субботники и воскресники выходя вместе со всеми наводить чистоту в станице после схода снега, одетый в потрёпанную фуфайку и сапоги. Внешности был заурядной, полноват, косолапил, галстук смотрелся на нём инородным телом. На лице всегда была ироническая улыбка, по глазам никогда не поймёшь — трезв он или выпивши, но уже на первой встрече по правильным вопросам, которые он мне задал, понял, что у него широкий кругозор и оригинальный взгляд на происходящее. И то, и другое бывший секретарь КПСС без нужды не афишировал и, по партийной традиции, мог много выпить, ничем не обнаруживая количества принятой дозы.
Прибыл старший начальник на подведомственную мне территорию, я сбежал с лестницы, встретил гостей, сдерживая в себе желание перейти на строевой шаг и унимая зуд в правой руке, которая рвалась приложиться к виску, и представился. Начальник управления присмотрелся ко мне в полусумраке, губы его дёрнулись в усмешке, глаза коротко блеснули интересом и он протянул мне руку, хотя я специально не снял рукавицы, пришлось подать ему свою промасленную ладонь, которую он неожиданно крепко пожал пухлой рукой. Гость невнятно пробормотал, мол, заехал посмотреть переработку и стал обходить линию, я его сопровождал, очень скоро обнаружив, что держусь за ним согласно Устава, руки по швам. Да что же это такое? Надо, Толя, как-то уже избавляться от строевых приёмов… Демонстративно засунул руки в карман халата.
Начальник управления обошёл линию, задал несколько вопросов про производительность, удовлетворился моими ответами и распрощался. Его товарищ, пока мы ходили вокруг линии, успел покушать жареной мякушки и догонял начальника с кульком в руках.
Я вернулся на своё рабочее место к жаровням.
- Чего ему было надо? - спросил напарник.
- А Бог его знает, ничего конкретного не спрашивал.
- Ну, зря эти товарищи не заезжают, какой-то интерес у него есть…
- Надо будет завтра шефу нашему рассказать про этот визит.
Шеф был не в курсе целей визита начальника управления сельского хозяйства к нам на производство, но пожаловался, что среди учредителей начались склоки из-за дележа доходов от масла, ростовчане не хотят делиться с местными участниками, пока не отобьют свои затраты на оборудование. Даже на зарплату работникам приходится у них отбивать средства с боем. Тут у меня возникла одна мысль про то, как нам заработать денег мимо хозяев. К этому времени уже хорошо вник в систему учёта принятого сырья и отпускаемого масла клиентам. С совхозами был безналичный расчёт или бартер, а вот с мелкими частными клиентами мы работали напрямую по упрощённой схеме. Никогда не спрашивали у клиентов откуда они взяли семечку, на глаз определяли сорность семечки и выход масла в свою пользу. За услуги брали живыми деньгами. Были у нас и люди, которые приезжали за нашим маслом без своих семечек и мы продавали масло, если у нас оно было. Но, иногда, масло было, а продать его не могли, поскольку сырьё было чужое, а масло всё надо было отправить клиенту.
Предложил начальнику самим закупать у людей семечку, оформлять у себя переработку, а потом продавать это масло желающим. Начальник пару дней подумал и одобрил предложение. Все работники маслобойни сбросились с очередной зарплаты, механик организовал покупку семечек, провели по нашему учёту приём от механика семечек, обработку и выдачу масла клиенту, оплату услуг. Всё - чин чинарём. И у нас появилась отдельная бочка с маслом, которое мы продавали людям, не имеющим семечек, а их было гораздо больше, чем с семечками. На деньги, вырученные за масло, покупали очередную партию семечки и проводили оформление переработки на очередного работника. Получился кооператив по сбыту, который успешно ковал нам денежку с каждым оборотом цикла «деньги-товар-деньги». Довольно быстро у нас появилась и вторая бочка с нашим маслом, реагируя на спрос, пришлось организовать бочку со светлым маслом и, отдельно, бочку с тёмным, которое гнал мастер-двигателист. Вот она, твою дивизию, невидимая рука капиталистического рынка!