Я родилась и живу на земле, обильно политой кровью... В городе с историческим прошлым, в городе-памятнике, мемориале, городе-герое. И хотя эти слова стали для многих простыми газетными штампами, я воспринимаю их глубинными струнами Души. Потому что я застала живыми людей, переживших многое из того, что вошло в учебники и запечатлено в многочисленных мемориалах.
Моя учительница истории юной девочкой переправлялась на одном из тех самых плотов через Волгу под бомбежками, видела боль и кровь, смерти детей и стариков, матерей с грудничками на руках… Она рассказывала нам свои ЛИЧНЫЕ воспоминания… Это сильнее всех печатных слов и картинок.
Это врезалось в память на всю жизнь. Мои деды, кадровые военные, прошли всю войну до Берлина. Многие мои родственники не вернулись с этой войны.
Почему я, преподаватель английского и немецкого языков по моему первому диплому, забыла немецкий язык? Ну, как забыла… что-то помню. Читаю – понимаю, слушаю – частично понимаю, говорить – нет. Разве только общими фразами на бытовые темы. Спросите, разве можно забыть иностранный язык, который ты учил несколько лет, сдавал экзамены. Расскажу немного...
Моя мама тоже в свое время закончила тот же тогда еще Сталинградский педагогический институт, что и я впоследствии. По специальности немецкий и английский языки. У нее немецкий был основной. В школе она тоже учила его. Кто учился в инязе, знает, что первый язык всегда изучается лучше и, как правило, становится основной специальностью. После ВУЗа она пошла работать переводчиком в Интурист. Работы у гидов-переводчиков в городе-памятнике было много: иностранные туристы перли буром посмотреть на то, как отстраивался город, разрушенный до основания, стертый с лица земли ковровыми бомбардировками вермахта.
Восставший из пепла, Сталинград-Волгоград привлекал иностранцев со всех концов земного шарика, как магнит. Тогда в СССР в тренде была «дружба народов». Дети поверженных немцев ехали посмотреть на то, обо что обломали зубы их деды и отцы. Мама работала с группами немецких туристов, возила их на Мамаев Курган, Солдатское поле, Дом Павлова, показывала им нашу новую ГЭС, где подъемники переваливали огромных осетров через плотину, наши заводы-гиганты, украшенные мозаиками… Молодая, жизнерадостная оптимистка-альтруистка, моя мама была очень позитивным высоко-образованным человеком. Историю Сталинграда она знала так, как не каждый историк. Советская молодежь жила тогда верой в прекрасное будущее победившей фашизм страны. Мои родители – настоящие патриоты своей Родины. Не квасные и показные, а истинные. И вот однажды…
Было это в начале 60-х годов. После войны прошло совсем немного времени…
Мама работала с группой немецких туристов, прибывших на теплоходе с туром по Волге. Она отработала с ними полный день, сводила к Матери Родине, к другим памятным местам, провезла по чистенькому красивому молодому Волгограду. Весь день до глубокого вечера она общалась с ними, вела диалоги, отвечала на вопросы, стучалась в их души. Замечу, она была очень обаятельной симпатичной женщиной и вызывала симпатию у всех, с кем общалась, своей открытостью и эрудицией. И вот, в ранних вечерних сумерках она привезла их к теплоходу для отправки в дальнейшую экскурсию по волжским городам. Стоя на набережной, она махала своим туристам рукой, кричала им прощальные слова и добрые пожелания, получая в ответ воздушные поцелуи и восторженные восклицания. Естественно, на немецком языке… Рядом стояла пожилая женщина. Молча. Когда теплоход отчалил от пристани и отошел на небольшое расстояние от берега, женщина подошла к моей маме и… плюнула ей в лицо. Она с презрением сказала: «Как ты можешь им улыбаться? Как ты смеешь этих гадов водить по нашей земле?» Мама была в шоке. В глазах женщины была такая боль и ненависть, что ей стало буквально физически плохо.
После этого случая она, как могла, отказывалась от немецко-говорящих групп, стала всячески повышать квалификацию в английском. Постепенно она совсем перестала работать с немецким языком. Она проработала в Интуристе всю свою жизнь – единственное место работы – стала переводчиком высочайшей категории, работавшим с правительственными делегациями, политическими деятелями мирового масштаба. Вторым языком ее стал испанский, который она выучила впоследствии сама. С немецким она никогда больше не работала.
Так вот, вернемся к названию этой моей заметки. Когда я поступила на иняз, английский был мои основным, знала я его очень прилично благодаря маме и английской школе. Вторым я хотела французский, но на факультете не было мест. Места были только на англо-немецком. Пришлось учить немецкий. Не передать словами, как все во мне восставало против этого грубого, неприятно звучащего, рубленного, гавкающего языка. Лингвисты знают термин "глоталстоп"... И как только не старались мамины коллеги и друзья привить мне любовь к нему, читая на идеальном немецком Шиллера и Гетте в оригинале, «музыка» немецкого там и не смогла найти уголочка в моем сердце. Надо ли говорить, что учить язык, который тебе неприятен, очень сложно. Надо ли упоминать, насколько сложнее английской немецкая грамматика… Добавлю лишь, что я была очень несвободной студенткой с маленьким ребенком на руках и массой жизненных проблем - аккурат на третьем курсе, когда началось изучение немецкого, я была в состоянии развода с первым мужем и жила с ребенком без мамок-нянек, так как родители в тот период уехали на несколько лет на работу в Америку. В общем, язык учила я «через пень колоду». Нет, я его выучила! Я была хорошей студенткой и закончила ВУЗ с красным дипломом. Я даже пару раз успела поработать переводчиком с немцами, когда встала на эту династическую стезю. И даже немного испытала на себе то, о чем рассказывала моя мама. Работая с молодыми немецкими учеными, приехавшими по обмену опытом на нашу волгоградскую птицефабрику, я услышала слова сожаления от Штефана, дед которого воевал в Сталинграде: «Эх, сколько земель у вас в запустении. Мы бы навели тут порядок…» Да, этот пресловутый немецкий орднунг – порядок, который я не приемлю всей своей рвущейся на волю русской душой, своей безалаберной расхристанной русской сущностью, ничего не жалеющей для ближнего, ничего не копящей «на черный день»… Будучи в Германии и в других странах по работе и на отдыхе, я могла любоваться архитектурой, природой, культурой… но я никогда не чувствовала себя там свободной.
О чем это я?.. Понесло)) В общем, выйдя за пределы обязанности знать немецких язык, мой мозг с нескрываемой радостью и легкостью стер все вложенные с таким трудом моими прекрасными учителями знания о нем из моей очень избирательной и жадной до знаний памяти.
И вот знаете, я не жалею. И когда кто-нибудь из коллег спрашивал – не жалко? Все-таки знание языка терять не стоит… Я им всегда пела песенку на немецком)) Есть перевод нашей милой доброй детской песенки «Солнечный круг» на немецкий язык… Помните такую? Солнечный круг, небо вокруг, это рисунок мальчишки…пусть всегда будет мама… и т.д. Не поленитесь, поищите в интернете эту песню на немецком языке. Может, лучше меня поймете…
И ведь не зря... немецкие танки снова едут убивать наших пацанов… Восемьдесят лет назад наши деды гнали их со Сталинградской земли, после чего они долго играли в партнерство и миролюбие…
Русскую Душу фальшивой дружбой не обманешь!