Инга обомлела от услышанного. Вернуть ему его дочь? С какого, простите, числа?
— А больше тебе ничего не надо? — возмутилась Инга. Ее начала бить мелкая дрожь. — Тебя, хочу напомнить, лишили родительских прав.
— Я уже оформил исковое заявление с просьбой восстановить меня в родительских правах и подал его в суд, — пафосно произнес Егор. — Кстати, я оплатил все долги по алиментам. Так что у меня теперь нет отягчающих обстоятельств, запрещающих мне в восстановлении.
— Зачем тебе это нужно? — прошептала побледневшая Инга. Она понимала, что при содействии грамотного юриста Егора могут восстановить в правах. И тогда бывший муж законно может общаться с ее дочерью. А что там может случиться дальше — одному Богу известно. Нет, Инга не должна допустить того, чтобы Егора восстановили в правах.
— Я вдруг понял, что люблю мою дочь, — улыбнулся Егор.
— Ты хоть помнишь, как ее зовут? — просила женщина. — А то ты ее зовешь то девочка, то дочь.
— Безусловно, помню, моего ребенка зовут Мария Егоровна! — гордо ответил мужчина. Не зря же Его несколько раз прописывал это имя в исковом заявлении. Ведь он не совсем дурак — запомнил.
— А что будет, когда твоя любимая и идеальная женщина родит тебе ребенка? — попыталась вразумить бывшего мужа Инга. — Что тогда будет с Машенькой? Ты вновь подашь заявление на лишение тебя родительских прав?
— Нет, этого не будет, — уверенным тоном ответил Егор. — Я понял, что люблю свою дочь.
— А ты знаешь, что Машенька перенесла тяжелую операцию? — продолжила отговаривать женщина. — Ей нужна определенная диета. Специальная гимнастика.
— Моя Илона сделает все, что нужно, — заверил Егор.
— Ты хочешь восстановиться в правах, чтобы моим ребенком занималась чужая ей женщина? — опешила Инга. — Ты сейчас серьезно?
— Я не это хотел сказать, — махнул рукой мужчина. Он мелкими шажками приближался к Инге. Но женщина держала «ухо востро», и также отступала на шаг. При этом Степан держался чуть впереди Инги, готовый в любую минуту встать между ней и ее бывшим мужем. — Инга, разве я не имею права общаться с дочкой?
— Нет, тебя лишили прав, — стояла на своем Инга. — Поэтому отойди от нас.
— Ты же понимаешь, что восстановление в правах — это лишь вопрос времени, — усмехнулся Егор. — Так что для тебя будет лучше, если ты будешь вести себя приветливо со мной.
— А иначе? — спросила женщина. Она прекрасно знала этот тон, который не сулил ничего хорошего.
— Завтра я восстановлюсь в правах, а послезавтра — заберу у тебя дочь, — вкрадчивым голосом произнес мужчина. — А потом — лишение тебя родительских прав дело двух минут. Ведь судя по всему, танцуя в балете, ты привыкла к вниманию мужчин. Некоторые из них были при деньгах, и соблазняли тебя роскошными подарками и охапками цветов. Ты меняла поклонников, как перчатки. Иногда даже домой не проходила ночевать. А я все это терпел, потому что любил тебя.
— Это неправда, — опешила от лживых обвинений Инга. — Этого никогда не было.
— А с таким поведением чему ты можешь научить дочку? Вести разгульный образ жизни? — продолжил Егор. — Вот поэтому тебя и нужно лишить родительских прав. Ведь даже находясь в этой глухомани, ты от скуки завела себе очередного... поклонника.
— Вы, мужчина, за речью своей следите, — посоветовал Степан. Ему надоело слушать бред бывшего мужа Инги.
— Вы мне угрожаете? — прищурив глаза, спросил Егор. — Я бы на вашем месте задумался, за кого заступаетесь. Я ведь тоже слепо верил этой изменщице, пока добрые люди из театра глаза мне на нее не открыли. Но если вам нравится быть ветвистым оленем — дело ваше.
Степан сделал шаг вперед, но Инга успела схватить его за рукав пальто, останавливая.
— Степан, не связывайся с ним, — испуганно проговорила Инга. — Он провоцирует тебя специально.
— Я тебя понял, — ответил врач. — Пойдемте домой, а то Машеньке пора кушать и отдыхать.
— Ты прав, — Инга старалась вести себя спокойно, чтобы Егор не понял, как ей страшно.
Она несла дочку на руках, прижимая ее к себе. Она боялась, что Егор может просто забрать Машеньку. Придя домой, Инга дала волю слезам. Глядя на маму, Машенька тоже начала хныкать. Инга понимала, что виновата в таком поведении дочери, но никак не могла успокоиться.
— Что случилось? — испуганно спросила Наталья Михайловна, выйдя из кухни.
— Доченька, не молчи, — попросила Тамара Егоровна, которая в этот момент поливала цветы в гостиной. Она подошла к Инге и попробовала забрать Машеньку, но молодая мама крепко прижала девочку к себе. Чем еще больше напугала малышку. — Инга, да что происходит?
— Объявился Егор и заявил, что подал исковое заявление о восстановлении его в правах, — пояснил Степан.
— Зачем ему это нужно? — Наталья Михайловна от недоумения присела на пуфик. Она понимала, что ее сын не просто так это сделал.
— Его не смогут восстановить, так как он должник по алиментам, — привела свой довод Тамара Егоровна.
— Мама, он все оплатил, — рыдая, ответила Инга. Она прижимала к себе дочь, боясь, что девочка может испариться в воздухе. — К тому же, Егор заявил, что у него в планах есть забрать Машеньку у меня и лишить материнских прав.
— Инга, успокойся, — твердым тоном произнесла Тамара Егоровна. — И дай нам возможность раздеть Машеньку. Здесь собрались люди, которые не причинят тебе вреда.
— Инга, прости меня, — на глазах Натальи Михайловны появились слезы. Ей было стыдно за поведение сына. — Если хочешь, то я уеду, чтобы ты могла быть спокойна.
— Наташа, прекрати нести ерунду, — возразила Тамара Егоровна. — Ты не в ответе за своего сына.
— Наталья Михайловна, не нужно никуда уезжать, — Инга подошла к бывшей свекрови и одной рукой приобняла ее. — Мы теперь должны держаться вместе.
— Спасибо, — вытирая слезы, ответила Наталья Михайловна. — Я сделаю все, чтобы Машенька осталась с нами.
— Так, а на основании чего он решил лишить тебя прав? — задумчиво спросила Тамара Егоровна.
— Якобы я веду разгульный образ в жизни, — ответила Инга. — Все то время, что он был женат на мне, я ему постоянно изменяла. Он, бедный, терпел это. Хотя добрые люди из театра постоянно ему об этом говорили.
— Серьезно? — опешила Наталья Михайловна. — Да все в театре, как один, подтвердят, что ты — образец порядочности. Уж если кто и гулял направо-налево, так это мой непутевый сынок.
В этот момент домой вернулся Иван Виленович. Он растерянно посмотрел на присутствующих.
— Что здесь происходит? — спросил хозяин дома.
Степан рассказал мужчине о случившемся в парке.
— Понятно, — задумчиво ответил Иван Виленович. — Значит так, женщины. Первым делом, накормите Машеньку и уложите девочку спать. Ничего не должно повлиять на ее режим дня.
— Хорошо, — ответила Инга. Рядом с родителями она чувствовала себя в безопасности.
— А мы, Степан, давай-ка сходим к вам домой, — продолжил Иван Виленович. — Поговорим с твоим отцом. Он у тебя мужик грамотный. Авось и сообразим втроем, как нам этого гада прищучить.
— Хорошо, Иван Виленович, — кивнул головой Степан. Он посмотрел на Ингу. — Не переживай. Никто ему нашу девочку не отдаст.
— Спасибо, — улыбнулась Инга.
К вечеру Инга немного успокоилась. Женщины находились в гостиной и играли с девочкой. Инга все время держала Машеньку в поле своего зрения. Она понимала, что ни Тамара Егоровна, ни Наталья Михайловна не причинят девочке вреда. Но материнский инстинкт не давал расслабиться.
Вскоре вернулись Иван Виленович и Степан. С ними пришел и Андрей Владимирович. Мужчины были серьезны.
— Есть новости? — спросила Тамара Егоровна.
— Да, — кивнул головой Иван Виленович.
— Говорите, — попросила Инга.
— Значит так, — вздохнул хозяин дома. — Внезапная любовь Егора к Машеньке началась неслучайно. Наша девочка для него может стать просто золотым ребенком.