А я в раннеподростковом возрасте сам оказался частично в роли такого "продавливателя", но одновременно и в роли "продавливаемого". Частично - потому что я не то чтобы хотел какую-то рандомную собаку. Я хотел чтобы вернули Джерри.
Джерри мы нашли осенью примерно за год до этого. Молодой воспитанный смесок вроде как спаниеля с неведомо кем - уши, морда и рыжина были как у спаниеля, но вот телосложение молодого коня явно намекало на беспородность - два дня болтался во дворе у бабушкиного дома. Один день ещё можно было бы списать на самовыгул, но на второй стало ясно что пса надо забирать. Объявления о том, что найдена собака, не дали ничего. В целом неудивительно, с учётом того как он носился, убежать он мог хоть в соседнем районе. Пса решено было оставить.
Всю осень, зиму и полвесны я честно гулял с ним по полтора часа (потому что когда-то же ему нужно было выбегиваться) после школы. Утром гуляла мать, ей надо было позже всех выходить из дома, а вечером отец. Но весной мне мягко объяснили что в городской квартире и с всего тремя прогулками Джерри тяжело. Ему нужно больше свободы. Я с тяжёлым сердцем согласился.
Его отдали таёжному охотнику и этот невозможно-яркий мартовский день я помню до сих пор. Я тогда, не буду скрывать, разревелся. Вокруг птички щебечут, солнце от луж бликует, небо голубое, а я сижу на корточках перед подъездом, обнимаю нихрена не понимающего пса и реву. Потом уже узнал, что в тот момент мать с тем мужиком чуть вообще не отказались от этой идеи... Но всё же не отказались. Я до сих пор надеюсь что эти было не зря и Джерри правда было там хорошо.
Ещё полгода я страдал, причём настолько сильно, что родители решили завести щенка. Так у нас появился Гарри - тоже рыжий, тоже метис спаниеля, но совсем-совсем другой и к тому же двухмесячный. Потом было всякое околощенковое: и намертво загаженный ковролин в моей комнате, и скулёж по ночам, из-за которого мы с матерью по полночи посменно сидели со щенком на полу, и прогулки по три раза на дню, потому что пока щенок маленький, гулять нужно 5 раз, а родители на работе...
Я привязался к Гарри со временем, хотя по натуре всё же скорее кошатник. Сейчас тот уже глубокий-глубокий старик по собачьим меркам. Это неудивительно, сколько себя помню, у нас все животные живут долго. Приезжая к родителям, я всё так же гуляю с ним по вечерам. Мать до сих пор иногда припоминает мне что это я хотел собаку, а потом ей пришлось гулять по утрам. Не всерьёз, конечно - она как раз собаколюбива и жаворонок, и энтузиазма по поводу щенка проявляла раз в десять больше меня.
Но даже спустя чёртову прорву лет я не могу воспринимать эти подначки спокойно и без злости. Где-то в глубине меня до сих пор сидит обида ребёнка, который не хотел просто собаку, а хотел чтобы ему вернули друга.
Читайте также.