Перед клетью не разрешали нам ИТР играть в карты. Они объясняли это тем, что мы можем проигрывать большие суммы и таким образом якобы заботились о сохранности нашей зарплаты. Но факт в том, что мы НИКОГДА не играли на деньги или любой другой интерес – будь то сигареты, рештак принести, работать за двоих и т.д. Даже мысли никогда не было что-либо поставить на кон. Хотя НЕТ, один интерес всё же был – повесить «погоны», играя в «дурака». Но опять же, побеждённый ничем не был обязан победителю. Поиграли, посмеялись, убрали карты и забыли; в новой игре – всё заново и теперь уже победитель вполне мог стать проигравшим. Опять пошутили-посмеялись и весело скоротали время. Вот только белокасочники из высоких кабинетов никак не хотели признавать очевидность, накладывая негласный запрет на игру в карты. Почему негласный? Потому что ни в одном документе и ведомственной инструкции про игру в карты не было сказано ни слова. А если не сказано, значит, не запрещено. По этому поводу у нас однажды произошёл скандал с главным инженером шахты.
Получили наряд, переоделись в спецовку, зарядились в ламповой. До клети есть несколько свободных минут и быстренько раскидали колоду. Играли вшестером трое на трое; каждый за себя у нас не прижилось.
Мы играем, рядом ребята из других участков тоже режутся. Все в азарте! Даже те, кто не играет, а просто рядом наблюдает за игрой и подбадривает проигравших, радуется за выигравших.
Как оказался около нас главный инженер, в пылу азарта никто не заметил. Молча подошёл, сгрёб карты у нас, у других; остались только те, что в руках. Но они уже некомплектные и смысла в них больше нет. Один из шахтёров вдруг осадил гл.инженера:
– По какому праву? Не твоё – не трожь!
Гл.инженер опешил от такой наглости:
– Как фамилия?
Шахтёр оказался не робкого десятка:
– Иванов-Петров-Сидоров. Какая разница, какая моя фамилия? По какому праву карты забираешь?
Гл.инженер говорит:
– Азартная игра – нельзя играть!
Шахтёр не унимается:
– Где сказано, что нельзя играть? Покажи документ.
Гл.инженер опять за своё:
– Нельзя в карты играть.
Шахтёр снова донимает белокасочника:
– А в домино можно? Я завтра принесу.
Гл.инженер переводит разговор в другое русло:
– Вы лучше о работе думайте.
Шахтёр на эмоциях спрашивает:
– А мы разве плохо работаем? Проходка – с метрами, добычники – с углем. Посмотри, сколько угля на складе, бульдозеристам его уже некуда расталкивать. Где вагоны, почему нет порожняка, когда будете отгружать?
Угля на складе действительно скопилось очень много, а железнодорожные пути под погрузкой свободны. Гл.инженер переступил с ноги на ногу:
– Отдел сбыта работает с потребителями.
Мы собрались вокруг гл.инженера и тоже зашумели:
– Иди песочь отдел сбыта, пусть пошевеливается. Мы все получаем зарплату от проданного угля. А то, что он на складе лежит, проку мало.
Гл.инженер уверяет:
– Если план выполняете, свою зарплату вы получите в полном объёме. Кредит в банке возьмём, но зарплату выдадим. А сейчас идите в шахту – клеть заработала.
Сказать по правде, зарплату нам действительно выплачивали вовремя и не важно – отгружался уголь со склада или не отгружался. Рано или поздно «чёрное золото» всё равно уходило потребителям и шахта получала деньги.
А карты... Начальники ругались, запрещали, отбирали – и этим всё ограничивалось. За игру никого не наказывали, на «ковёр» не вызывали, на собраниях не журили, премии не лишали, из очереди не вычёркивали. А мы как играли, так и продолжали играть. Отберут одну колоду карт, назавтра мы приносим две новенькие – одной играем, вторую про запас.