Основоположница школы эмоционально-экспрессивного, "свободного" танца (модерн), она танцевала-импровизировала босиком, в прозрачной тунике под музыку Бетховена, "Голубой Дунай" Штрауса, "Похоронный марш" Шопена, считая, что музыка должна соответствовать величию танца. Перед смертью в автобиографии-исповеди Дункан поведала о своих связях с известными людьми того времени: музыкантами, художниками, промышленниками, о браке с Есениным.
Ребёнок безумен!
Характер ребенка определяется уже в утробе матери. Перед рождением Доры в 1877 году ее мать испытывала сильнейшие душевные потрясения. Она не могла питаться ничем, кроме замороженных устриц и ледяного шампанского. Позже, уже взрослая Айседора на вопросы "Когда вы начали танцевать?" отвечала:
"Во чреве матери, вероятно, под влиянием пищи Афродиты -- устриц и шампанского".
Ее мать говорила: "Ребенок, который родится, не может быть нормальным", и ожидала рождения чудовища. И едва появившись на свет, дитя с таким бешенством сучило руками и ногами, что она воскликнула:
"Видите, я была совершенно права, ребенок безумен!"
Позже, когда девочку ставили в детской распашонке на середину стола, она танцевала под любую мелодию, которую напевали, и служила забавой всем окружающим.
"Я признательна матери за то, что она была не в состоянии нанимать прислугу и гувернанток. Музыкантша, она преподавала музыку ради куска хлеба, целыми днями не появлялась дома и часто отсутствовала по вечерам. Я могла одна бродить у моря и отдаваться собственным фантазиям -- именно этой дикой, ничем не стесняемой жизни я обязана вдохновением танца, который создала впоследствии".
"Одевайтесь скорее! Вы должны оставаться невинной"
Эта странная дружба с учителем-французом Андрэ Бонье продолжалась уже больше года, когда юная Айседора решила придать ей другой характер.
Однажды вечером она купила бутылку шампанского, поставила ее с двумя бокалами на столик, убранный цветами, надела прозрачный хитон и, украсив волосы розами, стала поджидать Андрэ. Он пришел, казался удивленным и растерянным, и не притронулся к шампанскому. Она ему танцевала, но он вдруг ушел, что-то пролепетав.
"Оставшись одна с розами и шампанским, я горько заплакала. Из чувства уязвленного самолюбия, назло, я стала кокетничать с другим поклонником, высоким, светлoволосым, красивым и настолько же предприимчивым в области поцелуев, насколько Андрэ был сдержан. И вот, в один прекрасный вечер, после роскошного ужина в ресторане, он повел меня в гостиницу. Я дрожала, но была счастлива. Наконец-то я узнаю, что такое любовь! Я оказалась в его объятиях, унесенная вихрем страстных ласк, с бьющимся сердцем, всем своим существом, тонущая в безумстве, я ликовала -- как вдруг он резким движением поднялся и, падая на колени перед кроватью, воскликнул: "О, но почему же вы мне не сказали? Ведь я был близок к преступлению! Нет, нет, вы должны оставаться невинной. Одевайтесь скорее!"
Потом был Чикаго, полуголодная жизнь, выступления в клубе "Богема", где собирались поэты, писатели, художники -- всех их объединяла бедность. Среди них был 45-летний рыжий поляк Иван Мироцкий. Прошло много времени, прежде чем Дункан узнала о его неразделенной страсти. Этот солидный человек влюбился бешенно, безумно - в невинную девочку. Однажды, не в силах больше противиться искушению, он поцеловал Айседору и попросил выйти за него замуж. Она искренне верила тогда, что он окажется ее единственной великой любовью. В нью-йоркском театре ее приняли в труппу, а через год, когда девушка приехала в Чикаго на гастроли, выяснилось, что у Мироцкого есть жена в Лондоне.
Продолжение ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал и читай:
Шева Беркович (с) "Лилит"
