Предыдущая
Я даже не поняла ничего, но отметила, что рулон ударил так сильно, что Николай Львович отключился и упал. В подвале наступила гробовая тишина. Я всё еще сжимала рулон, не понимая, что произошло.
Что это было? Кто это был?
Ангел медленно повернулся ко мне и наморщил лоб.
– Быстрее, бери мать и бегом в участок, – скомандовал он, подошел к Николаю Львовичу и присел на корточки.
Я подбежала к приемной матери и помогла ей встать. Ноги почти не держали Маргариту Романовну, но она оперлась на меня, и мы довольно быстро пошли к лестнице.
– Ада, – окликнул меня ангел. Я повернулась к нему. – Лови.
Он кинул что-то блестящее, свободной рукой я поймала это. Ключи.
– Но он не запирал подвал на ключ...
– Эта дверь сама защелкивается на замок, когда ее закрывают, – пояснил ангел, и я повела дальше свою приемную маму.
Мы преодолели лестницу, гараж, кухню и вышли в коридор.
– Может, мне хотя бы одеться нормально? –неожиданно спросила Маргарита.
– Нет, пусть видят, в каком ты состоянии.
Я тоже уже не была чистой. Вся в пыли и грязи.
Мы быстро дошли до полиции – просто не могли ждать их в этом доме. Наше заявление тут же приняли, мы дали показания, и маму увели на осмотр. За Николаем Львовичем отправили группу захвата. К моему удивлению, тот всё еще был в подвале. Я до сих пор помню, как его выводили из машины, как он смотрел на нас с приемной мамой.
– Вы еще пожалеете, – сказал Николай Львович совсем тихо, чтобы только мы услышали.
Мама вздрогнула и завернулась в плед, который ей дали в отделение.
Нас еще несколько часов допрашивали, но в итоге отпустили.
– Куда мы пойдем?– спросила я, как только мы вышли из отделения.
– Мы? – спросила Маргарита Романовна, медленно поворачивая ко мне голову. Тепло улыбнувшись, она присела на корточки. – Понимаешь, я не могу больше так жить. В моей жизни слишком много обмана. Слишком много плохого. И воспоминания... Я долго буду работать с психологом. И тебе бы не помешало...
– Так ты запишешь меня к самому лучшему...
– Нет, – помотала головой Маргарита, – пойми меня, пожалуйста. Ты всегда будешь напоминать мне об этой ужасной неделе. А я хочу начать жизнь с чистого листа, без детей, без воспоминаний, без всего…
Я всё поняла. Меня снова отправляют в детский дом.
– Я возьму семейные сбережения и уеду из этого города... из страны. Да, из страны. Начну всё сначала, – задумчиво улыбнулась моя несостоявшаяся мать.
– Хорошо, Маргарита. Я тебя прекрасно понимаю. Я бы тоже сбежала после такого.
Мне хотелось закричать, что мы могли бы справиться вместе. Что мы семья и должны держаться вместе! Но голос разума подсказывал, что так будет лучше.
И вот я снова в детском доме. Мне выделили психолога, пришлось с ним работать, вновь рассказать обо всем. Конечно, ни полиции, ни психологу никто не говорил про ангелов. Не хватало, чтобы нас еще и в дурдом отправили подлечиться.
От работников детского дома я узнала, что Маргарита на самом деле улетела из страны. Что же. Удачи ей в новых начинаниях, в новой жизни... Без меня.
Следующая