Фильм за который Дэниел Дэй Льюис получил Оскар. Тут он предстаёт в новой для себя роли нефтедобытчика начала XX века. При поверхностном просмотре эта история о злом предпринимателе-американце, который способен на все ради выгоды. Но вряд ли было бы все так просто, тем более что режиссёр Пол Томас Андерсон.
На самом деле в завязке перед нами предстаёт обычный шахтёр-работяга Даниель Плэнвью, которому несказанно повезло найти нефть в одной из своих скважин. После первых успехов, герой даже усыновляет ребёнка и ухаживает за ним, и в дальнейшем планирует сделать его полноправным соучредителем своей фирмы. Но с прошествием времени рост фирмы идёт по экспоненте, возрастает прибыль, но также увеличивается количество конкурентов, которые действуют более дерзко и смело. В связи с этим персонажу приходится меняться под соперников, идти на более аморальные меры, чтобы переиграть их. Но вместе с этими играми Дэниель начинает терять свою человечность, что символизирует также потеря слуха его ребёнка. И чем дальше он будет пытаться стать богаче, тем меньше в нем будет оставаться человечного, он убьёт брата и пастора местной церкви, отречется от сына и так далее по наклонной.
Для меня главной мыслью стала именно высказывание о вреде американской мечты как символа пропаганды. Стремление стать успешным, выбиться в люди разрушает эмпатичную связь между людьми, материализм начинает преобладать над всем человеческим и разумным. Подобную мысль высказывал и И.А. Бунин, где в рассказе "Господин из Сан-Франциско" главный герой совсем обесчеловечивается под гнетом стремления стать богаче.
Также в сюжете можно проследить ещё одну линию американской мечты. Это жизнь молодого человека, который создаёт собственную секту, дабы обогатится. Он также как и Дэниель постепенно сходит с ума в погоне за мечтой, в их гонке между собой прослеживается тот самый ужас бессмысленности, который превносит идеология предпринимательства в жизнь людей. Кто бы из них не победил в ней, ни один не остался человеком и не один так и не понял чего же ему так не хватало всю жизнь.