Европейские исследователи выяснили, что два года пандемии очень негативно повлияли на учебу школьников, в результате чего дети отстали примерно на треть года от нормальной траектории их образования. Это в особенности касается учащихся из неблагополучных семей и стран со средним и низким уровнем дохода, пишут социологи в статье в журнале Nature Human Behaviour.
"Мы впервые систематически изучили то, как два года пандемии повлияли на процесс обучения детей в школах. Проведенный нами анализ показывает, что в среднем учащиеся отстали в обучении примерно на 35% от учебного года. Это подтвердило опасения многих экспертов о том, что пандемия негативно скажется на образовании детей", - пишут исследователи.
До появления штамма омикрон, дети и молодые люди значительно реже заражались коронавирусом и почти не испытывали тяжелых симптомов COVID-19, как их родители или люди в возрасте, но при этом они передавали коронавирус окружающим. Подобные особенности протекания инфекции породили массу диспутов о том, стоит ли закрывать школы и университеты, а также должны ли дети носить маски во время волн пандемии.
Эти споры дополнительно усилились после появления варианта омикрон, а также после серии практических экспериментов и наблюдений, указавших на относительно низкие шансы на передачу вируса внутри аудиторий вузов и в школьных классах. Подобные открытия заставляют ученых активно изучать то, как самоизоляция и дистанционное образование влияют на социализацию школьников и их успехи в учебе.
Пандемия и образование
Группа европейских социологов под руководством Бастиана Беттхойзера, доцента Института политических исследований в Париже (Франция), впервые всесторонне изучила этот феномен. Для этого ученые проанализировали данные и результаты локальных исследований, которые проводились во время пандемии в 15 различных странах, в том числе во многих государствах Европы, в Мексике, Колумбии, Австралии, Бразилии, ЮАР и США.
В общей сложности социологи провели четыре десятка исследований, посвященных влиянию пандемии и связанных с ней ограничений на учебу и социализацию детей, в которых участвовало несколько десятков тысяч школьников. Это дало возможность Беттхойзеру и его коллегам детально изучить, как социальная изоляция, дистанционное обучение и прочие меры, которые предпринимались для борьбы с пандемией, повлияли на процесс обучения детей.
Проведенные ими расчеты показали, что эффект от этих мер был негативным фактически во всех изученных странах. В среднем дети отстали в обучении примерно на 35% от учебного года по сравнению с тем, насколько успешно учились их сверстники до начала пандемии. Особенно сильно это отставание проявлялось в первые фазы пандемии, когда были введены самые жесткие ограничения на очное обучение и социализацию детей.
При этом социологи не зафиксировали существенных различий в отставании в обучении между школьниками младших и старших классов. При этом они обнаружили, что негативный эффект от пандемии был сильнее в странах со средним и низким уровнем доходов, а также среди школьников из неблагополучных семей из западных стран. Как считают Беттхойзер и его коллеги, это необходимо учитывать при разработке последующих мер борьбы с пандемией.