В памяти большинства людей 1990-е годы навсегда останутся лихолетьем, эпохой безвременья и разрухи, годами не оправдавшихся ожиданий и сломанных судеб. Но даже среди всей той беспросветной унылости, которой они овеяны, одно событие выделяется особенным трагизмом. В нем обнажается сама суть того времени, когда кучка дорвавшихся до вожделенной власти жуликов определяла судьбы страны, не считаясь, в погоне за наживой, ни с честью, ни с совестью, ни с человеческими жизнями, ставшими разменной монетой в грязных преступных играх. Отразилось в нем и лицемерие продажных СМИ, и безмолвное согласие общества на поругание героев, и омерзительное предательство, и много чего еще, но кроме прочего и захватывающие примеры высокого служения Родине и верности долгу. Речь идет о первой чеченской войне 1994 – 1996 годов.
Первоначальной, корневой причиной этой войны был распад Советского Союза и связанные с ним общественные процессы второй половины 1980-х годов, в ходе которых во многих регионах целенаправленно разжигались конфликты на национальной почве (Нагорный Карабах, Фергана, Абхазия, Приднестровье и др.). Объявленной причиной войны (хотя официально ее даже войной не называли, что потом вызвало немалые проблемы для российских военнослужащих) было установление на территории Чечни конституционного порядка Российской Федерации, в состав которой Чечня входить не хотела. В то время новое государство – Российская Федерация – самый большой кусок бывшего СССР, находилась в стадии формирования. В 1992 – 1993 годах проходило подписание федеративных договоров Москвы с будущими субъектами федерации. К весне 1994 года удалось подписать договора со всеми краями, областями и республиками, в том числе и с Татарстаном, выбившим для себя серьезные преференции. Оставалась только Чечня, лидер которой, мятежный генерал Д. Дудаев, не поддавался ни на какие уговоры и настаивал на независимости. Поскольку мирные средства были исчерпаны, 11 декабря 1994 года на территорию Чечни были введены войска Российской Федерации и части МВД для борьбы с незаконными вооруженными формированиями и установления конституционного порядка. Такова официальная версия событий.
В реальности же все было гораздо сложнее. В рамках этой темы есть вещи, о которых до сих пор стараются не говорить. Но не назвать их своими именами нельзя, так как это выхолостит всю суть и весь трагизм тех событий, станет очередным предательством и плевком в тех, кто достойно сражался и умирал в той страшной и странной войне.
Немного о предыстории. Начнем с того, что даже при условии распада СССР вполне можно было избежать кровопролития. Все возможности для этого были. Об этом прямо говорил генерал Рохлин. Но Москва, действуя в духе «перестройки», фактически сама поощряла возникновение и развитие националистических организаций с идеологией «Чечня для вайнахов», таких как «Союз содействия перестройке», «Народный фронт», «Барт». В 1991 году КГБ бездействовал, когда из Тарту по призыву поднимавших голову националистов в Чечню вернулся Д. Дудаев, чтобы возглавить движение за независимость. Более того, из Москвы был дан приказ местному отделению КГБ не вмешиваться в дела этих людей.
Следующий шаг – это предательство Москвой Верховного Совета Чечено-Ингушской республики, который был разогнан дудаевскими боевиками в сентябре 1991 года, в результате чего мэр Грозного Ю. Куценко погиб, выброшенный из окна. Далее, в начале ноября того же года М. Горбачев сделал все, чтобы не допустить введения чрезвычайного положения в Чечне, которое вполне позволило бы удержать ситуацию. В это время в Грозный отправили самолеты с десантниками, которые без сомнения навели бы порядок в городе, если бы не одна мелочь. Они были без личного вооружения. Последнее почему-то ушло рейсом в Моздок. Безоружный десант, посидев в аэропорту, с позором (который подстроило для него руководство) ретировался, хотя Дудаев уже сбежал из города, опасаясь, что его арестуют и отдадут под суд.
Еще один факт. К 1993 году в Чечне образовалась сильная оппозиция Д. Дудаеву, сконцентрировавшаяся в парламенте Чеченской Республики. Если бы Москва хотела, она вполне могла бы использовать эти противоречия и поддержать антидудаевские силы. Но вместо этого она фактически закрыла глаза на кровавый расстрел дудаевцами упомянутого парламента 5-6 июня 1993 года, не высказав ни слова осуждения.
После этого Москва фактически передала Чечне, либо закрыла глаза на захват боевиками огромного количества вооружений из наличия расквартированного в республике 173-го гвардейского ОУЦ. В результате этого, а также вследствие захвата арсенала местного КГБ и разоружения органов внутренних дел, количество вооружений боевиков достигло очень серьезных показателей: около 70 тысяч единиц стрелкового оружия (в том числе автоматы АК, АКС-74, АКМ, АКМС, снайперские винтовки СВД и др.), более 2 тысяч ручных пулеметов Калашникова, ПЗРК «Игла», ПТУР: «Конкурс», «Фагот», «Метис», РПГ-7, миллионы единиц боеприпасов, несколько десятков БТР, БМП, танки, артиллерийские орудия и многое другое. И это не считая мощных каналов подпитки из-за рубежа. Только умалишенный мог не понимать, кого выберут мишенями новые хозяева этого арсенала.
Кроме того, нельзя не сказать о поддержанных Москвой походах чеченской оппозиции на Грозный в 1994 году, в ходе которых, по сути, проводилась тренировка дудаевских боевиков, державших город и избиение оппозиционных сил, которые фактически имитировали будущее наступление «федералов». Последняя из таких репетиций произошла за две недели до ввода войск в Чечню – 26 ноября 1994 года.
Эту цепочку можно и еще продолжить, но думаю и этого достаточно для того, чтобы показать имевшую место целенаправленную подготовку войны.
Но что же двигало теми людьми, которые организовывали все это колоссальное вероломное предприятие?
Одним из факторов, как представляется, стала нефть, которая, однако, и сама была лишь средством, а не целью. Здесь важно правильно расставить акценты: речь не о чеченской нефти, доля которой в общероссийском объеме держалась на уровне 0,5 процента. Речь именно о российской нефти.
Дело в том, что начиная с 1991 года собственная нефтедобыча в Чечне стала сокращаться, однако поток нефти из Западной Сибири в Чечню не ослабевал. Только в 1992 году в республику поступило более 7 млн тонн сырой нефти из Сибири. В этом же году Чечней было продано более 4 млн тонн солярки, более 1,6 млн тонн бензина и тысячи тонн других нефтепродуктов. Куда уходила выручка от всего этого остается загадкой, как и то, на каких условиях у дудаевцев происходила дележка барышей с московскими коллегами, чье участие в этом предприятии вряд ли вызовет у кого-то сомнения. Известно только, что размеры общей выручки были порядка миллиарда долларов. Возможно, произошел некий конфликт по поводу раздела прибыли, или же москвичи просто захотели уничтожить нежелательные следы всех этих дел, которые не могли не остаться в Чечне, могли быть и иные подобные мотивы.
Кроме нефтяных денег, Чечня стала центром без преувеличения эпического мошенничества, именуемого аферами с чеченскими авизо.
Говоря просто, авизо – это липовая бумага, сделанная в отделении какого-либо банка в Грозном, которая давала право на получение от Главного отделения Центрального банка в Москве практически любой суммы. Этим воспользовались ни один десяток раз, увозя в Чечню деньги грузовиками, набивая самолеты мешками с купюрами. Общий ущерб от этих афер оценивается в сумму около 5 триллионов рублей (!). Надо быть беспредельно наивным, чтобы полагать, что в Москве никто не получал с этого долю. И следы всех этих делишек, конечно, оставались в Чечне. Не потому ли одним из первых объектов бомбардировки российской авиации в Грозном стали Центральный банк Чечни и Министерство финансов.
Причинами войны могли быть обстоятельства и несколько иного рода. Не секрет, что в начале 1990-х годов при каждом российском ведомстве находились американские советники. Не было исключением и военное министерство. Соединенные Штаты имели (и имеют) совершенно определенную цель в отношении России. Они не собирались ограничиваться разгромом СССР (сейчас это более чем очевидно) и, уж конечно, не планировали создание на его месте нового мощного центра силы, каковым во многом оставалась Российская Федерация. Чтобы ее максимально ослабить, надо было организовать эту войну, причем организовать так, что федеральные войска должны были быть выставлены кровавыми палачами, убийцами, вторгшимися в идиллически мирные крестьянские селения Чечни, издевающимися над мирными чеченскими крестьянами, которые и оружия-то никогда не видели. Именно так рисовали картину СМИ того времени – кто-то из них действительно верил в эту чушь, но большая часть была, конечно, мягко говоря, ангажирована. При этом в реальности делалось все возможное, чтобы армия не одержала победы, а боевики остались бы триумфаторами (этому, кроме всего вышеупомянутого, служили многочисленные случаи «странных» решений командования).
Победа бандитов и отделение Чечни вызвали бы эффект домино и федерация попросту развалилась бы. Кроме того, дискредитация и унижение армии имело целью вывести ее из внутриполитической игры в России. Например, в случае появления в противовес установленному режиму патриотически настроенного претендента на власть, армия не торопилась бы выступать на его стороне, поскольку была бы деморализована предательством и травлей, организованной в СМИ во время и после чеченской кампании.
Такова в самых общих чертах предыстория той войны. Перейдем же к описанию самих военных действий.
Уже на этапе переброски войск в Чечню армия столкнулась с большими проблемами. Боевикам были заранее известны все маршруты движения колонн, что приводило к организации засад, расстрелу колонн в упор и огромным неоправданным потерям федеральных войск.
При этом военные не имели четкого приказа и не могли открывать огонь на поражение, становясь по сути живыми мишенями. В Грозный, вокруг и внутри которого было организовано три укрепленных рубежа (о чем было известно) приказано было вводить колоннами бронетехнику. Это была грубейшая ошибка, не знать о которой мало-мальски опытный военный не мог, а уж тем более генералы. Одним из трагических результатов этого стала гибель 131-й Майкопской бригады, расстрелянной боевиками на вокзале и многие другие подобные эпизоды. Другая очевидная вещь, которую следовало сделать, но не сделали – перекрытие всех путей подпитки боевиков извне. Кроме того, между группировками федеральных сил не было нормальной связи, а значит координации действий, что вело к большим потерям.
При входе в город только частям генерала Льва Рохлина удалось избежать больших потерь, и только за счет того, что он действовал вопреки (!) приказам командования, за что ему ни один раз грозили «снять погоны».
Приказы же эти состояли в том, что рохлинской армейской группе предписывалось входить в Грозный по Петропавловскому шоссе, которое, как узнали разведчики, было полностью заминировано и пристреляно. В каждом закоулке, доме и подворотне были оборудованы огневые точки. Именно здесь за несколько недель до этого боевики в упор расстреливали силы чеченской оппозиции. Генерал Рохлин сымитировал продвижение по шоссе за счет одного батальона, в то время, как основные силы пошли «огородами». Это спутало боевикам все карты и позволило рохлинцам войти в город избежав значительных потерь.
Начатый с бухты-барахты новогодний неподготовленный и во многом бессмысленный штурм принес много потерь, среди военнослужащих федеральных войск. Но, несмотря на это, армия вовсе не была разгромлена, как об этом трубили многие СМИ. Напротив, части генералов Рхлина и Бабичева постепенно сжимали кольцо вокруг центра и к 8 января локализовали там боевиков.
В ночь на 19 января разведбат 20-й Гвардейской Волгоградской дивизии генерала Рохлина проник в Президентский дворец и смог за него зацепиться, а 6 февраля организованное сопротивление дудаевцев фактически было сломлено, после чего к 21 числу Грозный был полностью блокирован со всех направлений. К середине марта войска были выведены, а город сдан под контроль подразделений МВД, которые, впрочем не получили ни права введения комендантского часа, ни даже права досмотра автомобилей. Это очередное странное решение, которых будет еще очень много, сделало контроль над городом весьма условным, и в Грозный, за который совсем недавно было пролито столько крови, вновь начали просачиваться боевики, завозиться оружие.
После отхода из Грозного федеральные силы довольно легко взяли город Аргун. Еще 12 марта Десантно-штурмовой батальон 165-го полка морской пехоты занял господствующую над районом города высоту и 10 дней держал ее. 20 марта к городу с трех сторон подошли полк 106-й дивизии ВДВ, мотострелки из Уральского военного округа и бригада внутренних войск МВД. 23 марта операция была завершена. Потери: трое убитых, девять раненых.
30 и 31 марта были взяты город Гудермес и поселок Шали. После взятия этих населенных пунктов военные действия переместились в горные районы Чечни. Данные операции также были довольно успешными, если не считать, что из Гудермеса перед его окружением вышло несколько сотен сепаратистов, которые, избрав себе новую тактику, выходили из населенного пункта непосредственно перед его захватом, а после нападали на части федеральных войск с тыла, отсекая и окружая подразделения. Тактика эта была весьма для боевиков успешной.
В начале апреля были взяты села Самашки, Давыденко, Новый Шарой. С селом Самашки связана особая история. Это тейповое село Д. Дудаева, здесь федеральные силы встретили особенно упорное сопротивление боевиков, все село фактически являлось сплошным укрепленным рубежом: каждый сарай или подворотня были оборудованной огневой точкой, не говоря уж о подвалах, погребах и других подобных помещениях. Здесь погибло не менее 26 военнослужащих и сотрудников МВД, в плен было взято около 120 боевиков. Кроме чисто военной составляющей, имеются сведения о применении здесь методов, приведших к большим жертвам среди мирного населения. Часть журналистов и СМИ, а также международные организации поспешили заклеймить русских солдат как убийц, мародеров и варваров. Но парламентская комиссия, расследовавшее дело, установила, что тяжелая артиллерия по селу не применялась. Жертвы среди гражданских действительно были. Но не ясен вопрос о причинах этого. Представители федеральных сил категорически отрицали применение ими каких-либо особых методов и целенаправленное уничтожение гражданских. Боевики вполне могли удерживать их силой, прикрываясь как живым щитом. От местных жителей стало известно, что на зачистке якобы работало какое-то спецподразделение. Какое именно, они, естественно, не знали. Были версии о том, что это могла быть провокация, исполненная членами УНА-УНСО, которые воевали на стороне боевиков или русскими перебежчиками. Такие вещи не редки в современных конфликтах. Словом, копий было сломано много, и споры идут до сих пор.
Несмотря на все трудности армия продолжала неуклонное продвижение в сторону горных районов Чечни, куда откатывались боевики. 10 апреля сходу были взяты Ачхой-Мартан и Закан-Юрт. Преподносимые в СМИ как запуганные, голодные и оборванные мальчишки, российские солдаты – «шестимесячники», тем временем матерели, их боевые качества заметно улучшались. Это проявилось, в частности, при взятии Ачхой-Мартана, который был проведен в основном их силами, но не только здесь.
Впереди была горная Чечня. Сражаться в горах всегда сложнее, тем более, что у российской армии не было горных частей, она не была подготовлена к такой войне. Это было одной из причин неудач, которые постигли армию в селении Бамут, где с 14 апреля развернулись тяжелые бои. Этот населенный пункт располагался в узкой лощине, огороженной сопками, поросшими лесом. Боевики удачно действовали малыми группами, нападая и отсекая российские подразделения, используя для маскировки хорошо знакомый им лес. Кроме того, в их распоряжении имелись подземные коммуникации, оставшиеся от части ракетных войск, когда-то стоявшей здесь. Окончательно взять Бамут федеральным войскам удалось лишь в мае 1996 года.
При всех потерях, понесенных под Бамутом, нельзя не сказать и о том, что бои за это село стали своеобразным учебным пособием для армии, которая в дальнейших боях в Шатойском, Веденском и Ножай-Юртовском районах при подходе к населенным пунктам первым делом стремилась овладеть господствующими высотами.
В целом же к концу апреля 1995 года российская армия полностью владела инициативой, боевики были оттеснены в невыгодные с военной точки зрения районы горной Чечни, чье население вовсе не было счастливо от необходимости их кормить. Радиоперехваты свидетельствовали о перебоях с продовольствием и вооружением у боевиков. Стало ясно, что дело идет к полному разгрому. Но тут в дело вмешались политики.
Продолжение следует...
