Вернулся в Петербург я полностью опустошенным. Не было сил ни на что. С моим уходом вся наша тусовка развалилась. Кого-то убили на улице, кто-то сам свел счеты с жизнью, кто-то оказался в психушке. Я вернулся на выжженное поле.
Связался с тем парнем, что был у К. до меня. Он рассказал, что увидел, как К. уходит ко мне, и к чему это приведет - это и раскололо его психику. Рассказывал, как разрушались его душа и дух, как он заново себя отстраивал. Претензий ко мне он не имел, только немного сочувствовал. Больше мы с ним не встречались.
Первые месяцы я жил у мамы и работал целыми днями, иногда выбирался в кафе с кальяном, чтобы поболтать о былом с теми, кто еще остался в живых из старых друзей. Но стремление никуда не делось. И в какой-то момент, дойдя до самого дна, мне пришло понимание, что все, пора восстанавливать себя. Я поднял с пола старый рюкзак, привычными движениями накидал в него вещей на несколько дней пути. И мы с другом собрались в поход. Шагая по пустой лесной тропинке, с тяжелыми рюкзаками за плечами, я с каждым шагом ощущал, как ко мне возвращаются силы. Но не те, что были прежде. Не было больше того огня. Нечто несравнимо более глубокое, безвременное, как черная дыра, наростало во мне. Заночевав на берегу озера, я проснулся другим человеком. Во мне вырос новый стержень, уходящий глубоко внутрь, за пределы жизни и смерти. Я снова почувствовал, что пришло время идти вперед.
С этого момента начался новый этап в моих тренировках. Я вернулся в секцию танланцуаня, начал ходить в тренажерный зал, каждый день ездил на роликах по 60км. Я чувствовал весь мир как иллюзию, единственной реальной точкой в которой была моя опора, мой Дух. И с каждым днем я все сильнее укреплялся в этой опоре. Мой путь был ясен для меня, и я делал каждый шаг с уверенностью. Я читал Ошо, Нисаргадатта Махараджа, и находил в их словах подтверждение собственному опыту.
В этот период я открыл для себя мир психоделиков. Я перепробовал все, до чего смог дотянуться - от банальной анаши до экзотической Гавайской Розы и Сальвии. Я не искал кайфа и возможности расслабиться, скорее, наоборот. Это был такой же вызов, как и обливания холодной водой или тяжелые тренировки. Но довольно быстро я разочаровался в этом направлении. Смотря из глубины себя на то, как деформируется моя психика под действием той или иной химии, я не нашел для себя ничего нового - в наркотических приходах не было места чуду, прикосновению к непознанному. Лишь искаженное восприятие обыденности, мешающее трезвой оценке. Поэтому вскоре я охладел к этой теме, и двинулся дальше.
Я снова собрал вокруг себя компанию единомышленников. Снова стали проводить коллективные тренировки. Я делился своим восприятием Духа, как вербально, так и через непосредственную передачу состояния. В глазах окружающих я наконец-то перешагнул через границу человеческих ограничений, и был чуть ли не богом.
Так же я возобновил свои путешествия. Побывал на Камчатке, в Сибири, поднимался на гору Воттоваара в Карелии. Жизнь была полна приключений - где-то мне перед палаткой насрал медведь, где-то я провалился в болото, а где-то чуть не провалился в кипящее серное озеро. Везде я подчерпывал что-то новое о себе, погружался глубже в непознанное, и находил новые способы проявления этого непознанного в себе, трансформируя себя в нечто большее, чем просто человек. Это был второй шанс, и его я тоже упустил.
Я все еще работал на фрилансе, но старый формат меня уже не устраивал - слишком много времени и сил он отнимал. Кроме того, требовал постоянно быть на связи. И в какой-то момент я стал партнером у одного из заказчиков, занимающегося дорвеями. Дорвеи - это страницы, созданные под определенный малопопулярный поисковый запрос, отправляющий посетителя на нужную мне страницу, где его можно было монетизировать. Т.к. запрос был не популярный, всего пару посещений в месяц, то такую страницу было очень легко продвинуть в поисковой выдаче на самый верх. Но этих страниц было много. Очень много. Мои скрипты создавали их сотни тысяч в день каждый день. А для продвижения взламывал чужие сайты, и размещал там скрытые ссылки. Так я продавал секс-знакомства, аудио наркотики, виагру, gps пеленгаторы, или просто малвари. Это приносило хорошие деньги, и не требовало постоянного моего участия - все было автоматизировано.
Хоть моя жизнь и была насыщенна переживаниями, но все же чего-то не хватало. Мне было 23 года, мое молодое тело требовало женского общества. Проблема заключалась в том, что после Челябинского этапа во мне сохранилась какая-то деформация - в женском обществе я в считанные минуты терял всю свою связь с Духом, и жестко приземлялся в обыденное восприятие, что воспринималось как потеря глубины в себе, потеря силы. Как величественный орел, кружащий над полем битвы в небесах, видящий сражение, но неуязвимый для него, смотрящий издалека на всю картину, вдруг резко терял крылья и падал в самую гущу, в которой он превращался в беззащитную курицу на земле. И передо мной стояла дилемма - либо мои практики, либо женщина. Это был очень тяжелый выбор, но я нашел для себя лазейку - воспринимать это падение как очередной вызов, использовать его для того, чтобы стать сильнее, лучше. Уж чего, а смелости принимать новые вызовы у меня всегда хватало.
Помня ошибки челябинского периода, я дал четкую установку - хочу женщину со стабильной земной психикой, без всяких медиумичных выкрутасов. Надавив волей на мир, я расставил свои сети. В которые угодила очередная, как мне тогда казалось, жертва. Т., широко известная в околохипповских кругах. Это была моя старая подруга, которая в свое время открыла для меня мир автостопа. Уроженка сурового Мурманска, она имела железную волю, умещающуюся в миниатюрное тельце с детским личиком. Я снова был в плену своих чувств. Наконец-то смог разделить с кем-то свою тягу к превознемоганию. Мы разъезжали вдвоем автостопом, спали в палатках возле трассы, занимались любовью в городских парках, мылись в туалетах Макдональдса, подрабатывали уличными выступления с огненными поями, ходили голыми на хипповские собрания - Радуги. Да, она открыла для меня не только автостоп, но и нудизм, что полностью изменило мое отношение к голым телам. Когда видишь их сотнями, перестаешь воспринимать это как нечто сакральное, интимное. Но возбуждение от соития от этого никуда не девается, оно лишь уходит из зоны физического тела в область тонких переживаний, чувств, ароматов. Это было счастье. Яркое, безудержное, опьяняющее.
Было лишь две проблемы. Во-первых, я никак не мог найти решение потери связи с Духом в ее обществе. А внешнее яркое счастье никак не заменяло мне глубину удовлетворения безвременьем. Кроме того, я все еще не забывал о своей цели - преодолеть смерть. И здесь счастье выступало не помощником, а, наоборот, препятствием. Я чувствовал, что буксую на месте.
Вторая же проблема была в том, что моя дама сердца была... беременна. Причем, не от меня. В мои сети она попала уже в положении, на 2м месяце. И наша совместная жизнь началась на следующий день после ее свадьбы - первая брачная ночь у нее была уже не с мужем. Конечно, я обо всем этом был в курсе с самого начала. Но такие мелочи меня никогда не останавливали. Я не знал, что будет, но был готов к любым испытаниям.
Признаться, я никогда не был любителем детей. Я был слишком эгоистичным, чтобы считать продолжение рода способом превзойти смерть через потомков. Кроме того, они были шумные, грязные, всюду создавали бардак, требовали постоянного внимания. В общем, ничего хорошего будущее мне не сулило. Но я был стоек в своем стремлении быть с этой женщиной. Кроме того, я искренне хотел ей помочь, ведь, в т.ч. по моей вине она оказалась без какой-либо поддержки - без семьи, без работы, с будущим ребенком на руках.
Шли месяцы, живот надувался, а вместе с ним менялся и характер Т. Легкость заменилась тревогой, яркий смех - постоянным раздражением. К тому моменту мы снимали комнату в классической Питерской коммунальной квартире в центре города. Обшарпанные стены темно-зеленого цвета, маленькие комнатки, большой корридор, общий туалет и кухня. Среди наших соседей был огромный волосатый грузин с женой, какая-то молодая парочка гоповатого вида, и хозяйка квартиры - спившаяся женщина средних лет с половозрелым сыном-лентяем, жившие за счет аренды этой квартиры.
Это произошло хмурым осенним днем, как бы банально это ни звучало. С самого утра Т. жаловалась на ноющие боли в пояснице. Вероятно, где-то что-то защемило, и мы пошли прогуляться к ближайшему уличному турнику, чтобы она могла повисеть и расслабить перенапряженные от огромного живота мышцы спины. Но турник не помог, а боли лишь усилились. Тогда, ближе к вечеру мы вызвали скорую. Там, конечно, слегка прифигели от нашей истории. Как истинная хипповка, ни на какие консультации Т. не ходила, никакие процедуры, связанные с беременностью, не проводила. И вообще, относилась к ней, как к сезонной простуде. И я полностью разделял ее подход. Даже на 7-8 месяце мы продолжали путешествия, спали на земле в лесу, ходили с рюкзаками в десятках километров от ближайшего населенного пункта.
Повертев пальцем у виска, врачи упаковали Т. и увезли в больницу, намекнув ей, что пора рожать. Я, с трясущимися руками, поехал вместе с ней. Просидев 4 часа в комнате для ожиданий (уж не знаю, как она там в больницах называется), у меня зазвонил телефон:
- Але. Ну все, я родила, все ок. Поехали домой.
Я не успел ничего ответить, как услышал где-то на заднем плане что-то типа: "ты охренела! Какое, на хрен, домой?! Лежи на кровати смирно и не дергайся!", только в чуть более жестких выражениях. В общем, домой она не поехала. Я попытался с ней встретиться, забравшись по решетке на 2й этаж больницы к ней в палату, но там меня с матами прогнали какие-то полуголые тетки, пообещав вызвать милицию.
Встретились мы только на следующий день, в часы для посещений. Вид у Т. был не очень. Не смотря на то, что она пыталась смеяться и прыгать как и раньше, глаза выдавали весь диапозон испытанных чувств, от волнения и радости, до страха и боли, хоть роды были и на редкость легкими. Кроме того, она вся была в маленьких кровоподтеках от чрезмерных натуг. Смотреть было страшно.
Я навещал ее каждый день, мы гуляли по улице, пока ребенок спал, вспоминали прожитое, шутили и смеялись, но оба понимали, что той жизни, что была прежде, больше не будет. Выписалась она только через 4 дня, проведя все обследования, сделав все прививки, и убедившись в отсутствии возможных проблем.
-----------------
Другие части:
Часть 1. Начало.
Часть 2. Ранние годы.
Часть 3. Челябинск.
Часть 5. Детеныш.
Часть 6. Чаща.
Часть 7. Отшельник.