***1***
В сельскую школу №12 я перевелся две недели назад и за это время успел стать изгоем. В первый же день я отличился, написав и сдав контрольную за десять минут. На следующий день объявили об усложнении учебной программы. В этом виноват я, поэтому новые одноклассники возненавидели меня. Потом за ними меня возненавидела и вся школа. Сильный удар по репутации, после которого сложно восстановиться. Но я нашел решение.
Школа имеет типичные правила, связанные со школьной формой, дисциплиной на уроках и переменах. Но есть одно правило, которое выделяется на общем фоне. И звучит оно так: каждый ученик обязан при себе всегда иметь «Анкету дружбы». Маленькая десятистраничная книжечка со сплошной зеленой обложкой. Очень сильно напоминает школьную тетрадь, только поменьше.
По словам директрисы, изначально «Анкета дружбы» была просто социальным экспериментом, направленным сплотить школьные коллективы и помочь одиночкам найти друзей. Ученики приняли новинку со скепсисом, ну спустя время приняли. Количество одиночек действительно уменьшилось, а коллективы стали крепче. Руководство безумно радовалось успеху эксперимента.
Только по моим наблюдениям анкеты сработали не так, как ожидали. Зеленые книжечки стали подобием показателя уровня, как в видеоиграх. Чем больше у тебя записей, тем больше у тебя уровень, а значит будут лучше относиться. Я видел, что у самых популярных ребят анкеты заполнены полностью. Если соберу столько же, то и ко мне станут относиться хорошо. Во мне перестанут видеть вредителя. Это единственный вариант спастись, других не вижу.
***2***
«Улыбнуться и поприветствовать. Улыбнуться и поприветствовать…» - в тысячный раз я повторил совет мамы, пока шёл по коридору школы и глазами искал к кому можно подойти попросить расписаться в анкете. Людей вокруг много, но они стояли то в парах, то в небольших группах. К ним бесполезно подходить, они засмеют или просто проигнорируют.
В конце коридора, облокотившись спиной о подоконник, стоял мой одноклассник. Лохматые волосы, мятая незаправленная рубашка, грязная обувь. Довольно неряшливый мальчик. Я не помню его имени, но часто видел то на уроках, то в столовой. Он практически всегда ходит один. Идеальная цель, чтобы подойти и попросить запись в анкете.
Сделав глубокий вдох, я начал двигаться в его сторону. Тело немного потряхивало от волнения, а в голове постоянно повторялись слова: «Улыбнуться и поприветствовать».
Одноклассник смотрел в свой телефон и не обращал внимание на меня, даже когда я подошёл к нему вплотную.
— Привет, ты можешь оставить запись в моей анкете? – Я протянул зеленую книжечку неряшливому мальчику и попытался улыбнуться как можно искреннее. Одноклассники отвёл взгляд от телефона и недоуменно посмотрел на меня. Наверное, моя улыбка со стороны выглядит не так уж искренне, как мне хотелось.
— Я не хочу – ответил мне одноклассник, широко зевнув и потерев рукой правый глаз. Он напомнил мне ленивца, все его движения и слова такие медленные, что захотелось впасть в уныние. – Лучше вон девочек попроси.
Мой собеседник кивнул в сторону кабинета биологии. У его двери стояли две девочки и что-то бурно обсуждали. Я не хотел к ним подходить, но если не попробую попросить их расписаться в моей анкете, то они точно этого не сделают.
— Ну, я тогда пойду. – Я знал, что одноклассник снова погрузился в телефон и уже ничего не слышал. Эти слова я сказал только, чтобы подбодрить себя.
Никто не говорил, что будет легко. Уже который день пытаюсь получить хоть одну запись, но мне отказывают. Чертова моя высокая успеваемость. Всю мою репутацию опустила на дно, а нужно было всего пару ошибок сделать, сдать работу попозже и не выделяться на общем фоне. Теперь приходится подходить к незнакомым людям и добиваться от них записей в анкете.
Я подошёл к девочкам у кабинета биологии. Они продолжали говорить друг с другом, не замечая меня. В голове снова прозвучали слова: «Улыбнуться и поприветствовать». Я улыбнулся, но сил открыть рот, чтобы поприветствовать, у меня не хватило. Стою в обнимку с анкетой и улыбаюсь как даун. И именно сейчас девочки посмотрели на меня.
— У тебя все хорошо? – обратилась ко мне одна девочка со светлыми волосами и двумя косичками. Её подруга с тёмными волосами молча рассматривала меня с ног до головы, будто полицейский, который хочет найти у меня что-то запрещенное.
— Да. – Я продолжал улыбаться, чтобы максимально показать свой дружелюбный настрой. – У меня все хорошо. А вы можете расписаться в моей анкете?
Девочки молча развернулись и ушли. Неприятно получилось, но сегодня со мной еще обошлись. Видимо сегодня тоже никто не распишется в моей анкете.
***3***
Первая большая перемена идет сразу после второго урока. До обеда ещё далеко, именно поэтому столовая в это время обычно пустует. Меня устраивает, можно посидеть в тишине и поразмышлять. Например, я сделал совет, что мамин совет про улыбнуться и поприветствовать в моем случае совершенно не работает. Сколько к людям не подходил, не помню, чтобы они улыбались мне в ответ. А ещё хочу заметить, что ни одиночки, ни пары, ни коллективы не хотят со мной общаться. Обидная моя долюшка.
— Привет, – поток моих мыслей прервал женский голос, – тебя же Глеб зовут?
За столом напротив сидела девочка. Зеленые глаза, светлые вьющиеся волосы, тонкие губы, растянувшиеся в легкой улыбке. Довольно симпатичная. Наверное, я слишком увлекся своими мыслями, раз не заметил, как она подсела ко мне.
— Да, я Глеб. А ты значит…
— Меня зовут Полина. Учусь в противоположном классе, в седьмом «А».
— Вот как… - между нами повисла тишина. Полина внимательно смотрела на меня, будто ожидала чего-то. Мне не комфортно. Я попытался перевести свой взгляд подальше от её глаз, чтобы собраться с мыслями. И взгляд упал на её грудь, вернее на фиолетовый остролистный цветочек, который был аккуратно вышит на платье. Уверен, что не видел такого на форме других школьниц. Значит ли, что она вышила его сама? Не запрещено ли это правилами школы?
Так, стоп. Слишком долго смотрю на этот цветочек. Ко мне подсела симпатичная девочка, а я изучаю рисунок, так ещё и на таком месте. Если продолжу пялиться, то меня неправильно поймут. Я закрыл глаза и мотнул головой. В голове возник образ зеленой книжечки, которую я оставил на столе перед собой.
-- Полина, ты можешь оставить запись в моей анкете? – в ответ девочка захохотала. Первый признак, что записи мне не видать.
— Значит слухи не врут, ты действительно тот самый мальчик, который пристаёт ко всем с анкетой. Не побоялся даже к старшеклассникам подойти.
— Не вижу тут ничего такого, - ответил я, разведя плечами. – просто пытаюсь наладить связь с людьми.
— Странный способ ты выбрал. Ходишь туда-сюда и просишь у всех оставить запись в анкете, а ведь можно сделать все намного проще.
— И что же ты предложишь?
Полина не прекращала улыбаться. У неё красивая улыбка, но сейчас она вызвала у меня только раздражение. Она не знает меня, не знает через что пришлось пройти и какие испытания стоят на моем пути сейчас. Она ничего этого не знает и не пытается узнать, но всё равно хочет дать совет.
— Всё же очень просто, дурочек – сказала Полина широко разведя руки. – Забей на анкету, подойди к человеку и свободно общайся.
— Забавно. – произнес я с улыбой. Она действительно не понимает моего положения. – Именно так я хотел поступать, когда перевёлся в эту школу. Только есть одно «но». В первые дни меня возненавидел весь класс, а после ненависть передалась другим. – Полина недоуменно смотрела на меня. На её лице больше не красовалась улыбка. – Может ты этого не слышала, но именно из-за меня учителя начали усложнять программу. Как по мне, очень глупое и нелогичное решение, но его приняли. Так они подписали мне приговор. Как ты говорила? Подойти к человеку и свободно общаться? Но как мне это сделать, если одни меня игнорируют, другие высмеивают, а третьи смотрят с таким презрением, будто я предал страну?
— Мне кажется ты утрируешь, а если и так, то почему зациклился на анкетах? Они тебе тут никак не помогут.
— А вот тут ты ошибаешься. Я внимательно наблюдал за всеми в этой школе и заметил закономерности. У популярных ребят анкеты заполнены полностью. Окружающие относятся к ним с особым трепетом. Кстати говоря, я вспомнил тебя, ты Полина Гаева – самая популярная девочка в школе. Твоё имя у всех на слуху, даже у учителей. Уверен твоя анкета полностью заполнена. – Полина дёрнулась, будто хотела что-то сказать. Она отвела глаза в сторону и продолжила слушать. – У менее популярных ребят анкета заполнена обычно наполовину. И общаются они в более узких кругах. А ещё есть одиночки. Эти предпочитаются проводить время только с близкими людьми. Обычно их не больше двух.
— Я тебя выслушала, Глеб – тяжело вздохнув, Полина снова посмотрела мне в глаза. – Но тебе самому это не кажется бредом?
Как и думал, ей не понять меня. Она часть этого общества, а я сильно отличаюсь от них всех. Мне самому в это не хочется верить, но по-другому не объяснить случившуюся ситуацию.
— Нет. С самого начала моя репутация опустилась на дно, из которого не выбраться. Но если у меня будет полностью заполненная анкета, то я смогу доказать людям, что не так плох. Люди же оставляют записи только тем, кому доверяют.
— Какой же ты всё-таки дурачок.
Мы оба молча смотрели друг другу в глаза. Каждый думал о своей точке зрения и не хотел принимать мнения своего собеседника.
Зазвенел звонок на третий урок. Я встал, взяв в руки рюкзак с анкетой, и направился к выходу.
— Глеб – я остановился, но не решался повернуться к Полине лицом. – А ты не думал, что тобой могут так воспользоваться?
Ничего не ответив, я ушёл на урок, оставив позади единственного человека, с которым удалось поговорить больше двух минут в этой школе.
***4***
Вторая большая перемена после четвертого урока. В это время столовая почти полностью набита людьми, но зато коридоры пусты. Приятно идти и не ловить косые взгляды. Никто не осудит, никто не будет шептаться за спиной. Я шёл и наслаждался, пока чья-то тяжелая туша не навалилась на меня, приобняв за шею.
— Эй, эй, не дергайся. – Знакомый мужской голос уловило мое правое ухо. Такой грубый и успокаивающе тихий. Не могу вспомнить, где его слышал. Я посмотрел направо. Парень с короткой прической, круглым лицом и просто огромным носом. Такое лицо трудно не узнать. Это восьмиклассник Сергей Рублев, часто проводит время в большой компании. Его анкета полностью заполнена, уверен в этом. Другого и не ожидаешь от популярного мальчика. Только почему он сейчас подошел ко мне? Обнял как братка и смотрит куда-то прямо так внимательно. – Это тебе нужны записи в анкете?
— Да… – слегка дрожащим голосом ответил я. – Ты хочешь расписаться в моей анкете?
— Тише, не спеши, блядь. У меня есть для тебя, как бы сказать, взаимовыгодное предложение. Выполнишь одно дельце, и я тогда может распишусь в твоей анкете.
Всё тело напряжено. Не нравится мне этот тип. Подкрался ко мне за спиной и предлагает дело. Явно что-то темное. Но в то же время он предлагает мне запись в анкете, которую долгое время я пытаюсь заполучить. Если не соглашусь, то другого шанса может и не быть.
— Говори. Что ты хочешь?
— Хорошо. – Сергей поднёс правую руку к моему лицу. В ней лежало что-то синее. – Это шарик с водой. Возьми его и брось в географа.
— Что? – Я с испугом посмотрел на Сергея. Мои руки задрожали.
— Наш географ тот ещё гандон. Все его, сука, ненавидят в этой школе. Лично мне он сегодня две двойки поставил, а еще раньше с кабинета выгнал. Бросить шар с водой в такую мразь – благое дело.
Благое дело? Бросить шар с водой в учителя? Это он так шутит? Каким бы плохим учитель ни был, ученики не имеют право позволять себе такие вольности. Всегда можно найти какой-нибудь компромисс. Например, написать жалобу директору или попытаться наладить отношения самому. Я не хочу бросать шар в географа, но могу ли я выбирать в своем положении? Моя репутация среди учеников на дне. Если географ действительно попортил многим жизнь, то мне нужно бросить в него шар. Может быть тогда ребята ко мне смягчатся, захотят подружиться.
Я взял шарик с водой из рук Сергея. Мягкий и тяжелый. Попади такой в человека, будет больно. Не хотелось бы это проверить на себе.
— Как закончишь, приходи к кабинету математики на третьем этаже. – Сергей отпустил меня и ушёл. Остались только я, шарик и мой страх.
***5***
Когда человек голоден, он готов воровать, а может быть даже убивать. Да, голодный совершит плохое дело, но у нет другого выхода. От этого зависит его жизнь. Бросить шарик с водой в нашего географа Павла Викторовича тоже плохое дело. Но неужели у меня, как и у голодного, нет другого выхода? Разве от этого зависит моя жизнь?
Стою в коридоре с синим шариком в руке и смотрю как географ сидит за учительским столом в своем кабинете. Такой безмятежный. Он жует бутерброд с колбасой и мечтательно смотрит в окно, даже не подозревая обо мне и моих намерениях. У меня скрутило живот от мысли, что сейчас придется нарушить его спокойствие и неизбежно испортить настроение.
Я не хочу этого делать. Я не обязан. Пускай Сергей не оставит запись в моей анкете, пускай видит во мне труса, не способного совершить плохой поступок. Что я потеряю от этого? Упущу шанс и в моей анкете не распишется популярный старшеклассник. И вполне возможно, что это был мой последний шанс получить записи. А ещё Сергей расскажет всем какой я трус. Ребята его послушают, моментально подхватят слух и пустят его по всей школе, как было с моей высокой успеваемостью. И тогда я стану не только Глебом-вредителем, но ещё и Глебом-трусом. Раньше мне казалось, что мою репутацию опустить ниже нельзя, но оказывается можно.
Я смотрю на шарик с водой и спрашиваю себя ещё раз: «Разве от этого зависит моя жизнь?». Теперь мне сложно ответить на этот вопрос. Из прошлой школы я ушёл из-за одной беды, а пришёл в двенадцатую и нашёл другую. Если буду добавлять себе проблемы, то покоя мне не видать. Только брошу шарик или нет, новые проблемы все равно прибавятся. С одной стороны обижу географа, а с другой стороны упаду в глазах старшеклассника и убью свою репутацию окончательно. Второе очень нежелательно.
Павел Викторович продолжает сидеть за своим столом и смотреть в окно. Бутерброд он почти доел. Если и бросать в него шарик, то именно сейчас. Пока он расслаблен и ничего не подозревает. Я должен это сделать. Я смогу. Бросить шарик с водой — это же не такой грех, как своровать или убить. Максиму будет синяк, да и то, если приложить много силы.
Время вокруг будто замерло. Ребра сжали мою грудную клетку. Тяжело дышать. Сердце бешено билось, словно загнанный зверь в клетку. Я ощущал каждый его удар. Тело совершенно не слушается меня. Стою на месте, отрешенный от всего мира. То ли учителя, то ли школьники проходят мимо, но я не вижу их лиц. Только темные силуэты, мельтешащие перед глазами, которые стоят между мной и географом. Я должен бросить этот чертов шарик в него, должен.
Тело сильно напряглось. Стиснув зубы, я сделал первый шаг, а потом второй. Ноги двигались увереннее с каждым шагом. Они несли меня к кабинету. Страх постепенно уходил на задний план. Оставалась только цель.
Остановившись в дверном проеме, я замахнулся, чтобы бросить шарик с водой. Вот он, момент, когда уже нет пути назад. Шарик с водой полетел в географа, который дожевав последний кусок бутерброда, решил посмотреть в коридор.
***6***
У кабинета математики на третьем этаже собралось много ребят. Сергей с ехидной улыбкой стоял среди них. Меня не покидало ощущение, что он их лидер. Все вокруг молчали и бросали взгляды то на меня, то на Рублёва. Никто не смел нарушать тишину. Они терпеливо ждали, что будет дальше.
Быстро осмотрев толпу, я обнаружил много знакомых лиц. В первых рядах стояла компания, с которой Сергей любит проводить время. Среди них затесались ребята из моего класса. Мальчик-ленивец и две девочки, с которыми я сегодня утром говорил, тоже были тут. А ещё мне показалось, что где-то сзади стояла Полина Гаева. Старшеклассники, младшеклассники. Мне сложно поверить, что они тут оказались случайно.
— Как громко кричал этот мудак. Его слышал вся школа. – Сергей захохотал. На лицах ребят проскользнули улыбки. Я чувствовал себя ужасно. Только что на меня долго кричали, а они улыбаются. Мерзость. – Не думал, что ты это сделаешь, Глеб.
— Дело сделано, – я протянул анкету и попытался улыбнуться, но у меня не получалось. Руки слегка дрожали. Говорить тяжело. Я выдавливал слова из последних сил. – Оставь запись в анкете, пожалуйста.
— Знаешь, я тут подумал. Ты, сука, сделал слишком мало, чтобы получить запись. – Всё мое тело дернулось от этих слов. – У меня тут есть ещё работёнка для тебя.
— Да ты издеваешься? Мы же договорились. Просто оставь запись, и я уйду. Пожалуйста.
Злоба и обида пробирала меня. Глаза заслезились, а свободная рука сжалась в кулак. Ведь так нельзя. Слишком большую цену я отдал за эту запись. Если её не получу, то все было напрасно.
— Ха, не видать тебе записи. – На лице Сергея застыла злобная улыбка. У меня всё внутри напряглось. Сейчас точно случится что-то плохое. – Ребята, вы посмотрите! Это же, бля, мальчик с анкетой! Бегает вокруг да около как собачка, пристает ко всем и клянчит записи. Какое жалкое зрелище. Тьфу! Никому тут твоя анкета не всралась. А сам ты ничтожество и вредитель. Пришёл в нашу школу и сразу всем жизнь попортил. Смотрите ли самый умный он у нас, умнее всей школы. Сидел бы, сука, тихо, решал бы молча задачки как все и не усложнили бы у нас программу. Нам и так было хорошо. Ты это понимаешь, блядь?
Стоило бы мне что-нибудь ответить? Да, наверное. Но я просто слушал, ведь он говорил правду. Я для них вредитель, который изменил привычный уклад. Уверен, мне бы тоже такое не понравилось.
— Усложнил нам жизнь, это ладно. Но зачем, блядь, пихать всем под нос эту херню? Она никому не нужна в этой школе, ей никто не пользуется. Я её даже не ношу. Бросил где-то дома и ладно.
Я снова осмотрел всех ребят вокруг. Они продолжали улыбаться, а может быть даже стали улыбаться сильнее. Им нравилось смотреть, как меня унижают. На их лицах прямо написано, что они сказали бы то же самое.
— Ты и не думал расписываться в моей анкете… – со всей злобой, горящей в моей груди, я сказал сквозь зубы. Сергей громко засмеялся.
— Смотрите, до него дошло!
Теперь смеялись все вокруг. Я не мог им ничего сказать. Просто бросал взгляды в разные стороны. До меня действительно дошло. Только сейчас понял, куда я попал. Это же сельская школа. Обшарпанные стены, расцарапанные двери, окна с отломанными ручками, грязные полы и люди, которые не хотят учиться и плюют на всех вокруг. Я так много думал о своих проблемах, об анкете, что даже не заметил, где нахожусь. Какая же мерзость.
Зазвенел звонок на урок. Он привел меня в чувства, взбодрил. Не хотелось и дальше находиться среди этих людей. Я развернулся и убежал. Смех за спиной удалялся, но мне легче не становилось.
***7***
Есть разница между разговором с людьми в жизни и выступлением перед публикой на сцене. В спектаклях все идёт по четкому сценарию. Ты всегда знаешь всё наперед и можешь быть уверен в своих действиях. Разговор с людьми же часто непредсказуем, как произошло сейчас. Я был слишком слеп, чтобы увидеть всю правду. В итоге меня разрывают на куски чувства злости, обиды и грусти. В спектаклях персонажи тоже это переживают, но там это приятно делать. А вот в жизни только боль.
Я сбежал от проблем в актовый зал. Сцена тут небольшая, едва ли вместит толпу. Но даже на ней мне становится спокойнее. Сижу в самом центре. На полу рядом лежит анкета, а в руках фотография моего близкого друга.
— Привет, – тихий и нежный голос. Возле сцены, скрестив руки на груди, стояла Полина. Снова она подошла ко мне незаметно. – Как ты?
— Ужасно… Как ты меня нашла?
— Раньше видела, что ты часто сюда заходишь. – На её лице пробился легкий румянец. Она смотрела в пол и перебирала ногами. – Мне показалось, что это место для тебя особенное.
Ещё сегодня на первой большой перемене я был уверен, что она не сможет меня когда-либо понять. Но сейчас она здесь, нашла меня сама. На мгновение я забыл о своей злости и улыбнулся.
— Глеб, хочу у тебя кое-что спросить. Почему ты думаешь, что учебную программу усложнили из-за тебя? – Глаза Полины серьезны. Нет ни улыбки, ни румянца.
— В первый мой учебный день в этой школе по математике устроили контрольную. Я решил её за десять минут и без задней мысли тут же сдал. На следующее утро заявили об усложнении программы. Одноклассники начали смотреть на меня косо, а один из них на перемене кричал: «Пришёл он и начали усложнять нам жизнь! Вчера показал свой ум, теперь нас хотят сделать такими же умными!». И после этого меня возненавидели.
— Это звучит по-детски глупо. Сейчас специально спрашивала учительницу по этому вопросу. Усложнение планировалось уже давно. А то, что оно совпало с твоим приходом – случайность.
Мы молча смотрели друг другу в глаза. И я засмеялся. Нет, меня рассмешили не её слова. Моя глупость. Вот, что забавляло. Ведь действительно учителя никогда не говорили истинную причину усложнения программы. Поверил в слова одноклассника, да и сам потом случайно распространял слух, когда просил записи в анкету. Сражался с врагом, которого сам и придумал. Хотел найти спасение в этой школе, подружиться с людьми, а в итоге чуть не угробил себя. Я еще восстановился от прошлого, вот в чем беда.
— Прости за мой смех. Меня не твои слова рассмешили, а моя глупость. – Полина немного нахмурилась. Хмурая она тоже очень красивая. – Я хочу тебе кое-что рассказать, чтобы ты понимала меня.
— Я тебя слушаю. – Она перестала хмуриться. Её глаза горели от любопытства.
— В прошлой школе люди видели во мне только как объект для списывания. Все из моего круга общения часто просили списать домашку или помочь с контрольной. Их не интересовала моя жизнь. Они писали мне только, когда нужна моя помощь. А если я писал первый, то отвечали очень не хотя. Никто из них даже не спрашивал банальное: «Как дела?». Однажды одна девочка признавалась в любви, только чтобы я делал за неё домашку. А в свободное от домашки время она гуляла со своим настоящим парнем. Вот такие ребята. Но не все было так плохо. Все-таки один настоящий друг был. – Я показал фотографию с темноволосым мальчиком. Его рот растянут в широкой улыбке, а глаза светятся счастьем. – Его зовут Саша. Он не разрешал помогать ему с домашкой или контрольной. Всего хотел добиться сам. Саша проводил время, потому что ему это просто нравилось. Как и мне нравилось проводить время вместе.
— А почему ты решил перейти в другую школу?
— Саша, он… – Я не смог сказать дальше. Мне тяжело это сделать. Уже давно я пытался избавиться от этих мыслей, но от них не убежать. Тяжело выдохнув, я продолжил. – Саша погиб в аварии.
— Мне очень жаль – Полина подошла ко мне и взяла за руку. От прикосновения по всему телу пошли мурашки. Ощущение, будто на руку положили шелковый платок.
— Та школа сильно напоминала мне о потерянном друге. Да и я не смог свыкнуться с мыслью, что остальным я нужен только ради личной выгоды. Моя высокая успеваемость проклятие. Она вредила мне в прошлой школе, поэтому, наверное, в нынешней всё так получилось. Мой мозг обманул меня и вынудил заниматься этой бесполезной анкетой. Нужно прислушаться к тебе и забить на неё.
— Нет, я ошиблась. – Полина отпустила мою руку и взяла фотографию Саши. Она внимательно рассматривала её и улыбалась. – В одном ты был прав точно. Анкеты дают заполнить тем, кому доверяют. Записей наберется может и немного, но зато они будут дарить воспоминания и греть душу. – Она посмотрела мне в глаза. Что-то приятно укололо в сердце. – Я хочу, чтобы ты расписался в моей анкете, а я в твоей.
Правду говорят: «Ищи, и ты не найдешь. Не ищи, и тут же найдешь». Утром я бы прыгал от радости, если самая популярная девочка в школе решила расписаться в моей анкете. А сейчас я просто смущен и счастлив.
Полина достала из кармана анкету, свернутую в трубочку. Я подобрал свою с пола. Мы обменялись ими и открыли на первой странице. Каждый удивился увиденному. Анкеты Полины оказалась полностью пуста, а в моей уже была одна запись от Саши Саева, моего погибшего друга. Никто ничего не сказал. Мы поняли друг друга по взгляду.
Каждый приступил писать. Нужно было заполнить поля с типичными вопросами: Имя, возраст, дата рождения, класс, любимый предмет и так далее. Только было одно «но». Последний вопрос: «Мы будем дружить?» – зачеркнут синей ручкой. Зато рядом аккуратным почерком красовалась надпись: «Я тебе нравлюсь?».
Я посмотрел на Полину. Она красива. Особенно чудесны её глаза и улыбка. Мне хочется ответить на тот вопрос просто написав «да». Только что-то останавливает. Может быть прошлый неудачный любовный опыт? Или что-то другое? Решил остановиться на ответе: «Хочу узнать тебя поближе». Так и записал.
— Спасибо – сказал я, когда мы менялись обратно. – Ты мне очень помогла.
— А можно теперь я кое-что расскажу? — Я кивнул в ответ. — Все девочки вокруг думают, что цветочек на платье вышила мама, но на самом деле я сама. Только тс-с, никому не говори. — Мы оба засмеялись. Полина посмотрела на наручные часы. — Мне нужно идти на урок. Еще обязательно увидимся.
Полина помахала мне рукой и направилась к выходу. В этот раз я смотрел ей в спину. Она отдалялась от меня всё дальше, а потом скрылась за дверью. Полина ни разу не обернулась в мою сторону.
Я же счастливый лег на сцену и представил, что играю какую-то роль.
***8***
Вот и настал новый день. Теперь я свободно иду по коридору и не ищу людей, чтобы попросить их расписаться в моей анкете. Я отказался от своих глупых идей и все благодаря Полине. Она помогла мне понять истинную роль «Анкеты дружбы» в нашей жизни. «Анкета дружбы» – это связь между дорогими тебе людьми и воспоминаниями, связанными с ними. Уверен в будущем мы с Полиной откроем эти зеленые книжечки и вспомним чувства, которые испытали в прошлом. А пока стоит жить настоящим.
Облокотившись спиной о подоконник, стоял все тот же одноклассник-ленивец. Я уверенно подошел к нему и улыбнулся.
— Привет, меня зовут Глеб, а тебя как?
Автор: Евгений Египко
Больше рассказов в группе БОЛЬШОЙ ПРОИГРЫВАТЕЛЬ
