К романтизации насилия мы все уже давно привыкли: экранные убийцы больше не воспринимаются как таковые, а пистолет — просто красивый символ власти, отлично рифмующийся со всякого рода романтикой. Примерно то же самое — и с другими монстрами: вампирами, оборотнями и прочей нечистью. Кинематограф научил нас сопереживать кому угодно. Но осталась, пожалуй, одна черта, за которую ещё никто не перешагивал — и которую Лука Гуаданьино играючи перепрыгнул в своём последнем фильме.
Мэрен и Ли — каннибалы. Ничего не поделаешь, такими уж уродились. Отец Мэрен заботился о ней, как мог, до достижения совершеннолетия, а потом укатил в закат и оставил лишь кассету с объяснениями, которые ничего не объясняют. Оказавшись без средств к существованию и без каких-либо идей, как жить дальше, девушка пускается в путешествие по Америке, чтобы найти родную мать. В дороге ей попадается парочка других каннибалов, и один из них — паренёк по имени Ли — становится ей единственным близким человеком. И другом, и старшим братом, и, конечно, любовником.
Удивительно, но этот фильм о поедателях плоти пропитан такой невероятной нежностью, какую не встретишь ни в одной мелодраме. Возможно, всё дело в контрастах: когда в одной сцене разгрызают зубами мягкий, податливый живот, а в другой — мирно обнимаются на краю обрыва, это определённо вызывает эмоции. Пусть противоречивые и непонятные, пусть даже ступор или отвращение, но остаться безучастным здесь сложно. А, может быть, дело в осязаемой реальности происходящего: Америка конца 80-х показана режиссёром во всей своей неприглядности, нищете и заурядности. Жалкая маленькая жизнь «белого отребья», которую Гуаданьино не стал приукрашивать, но почувствовал её особую эстетику и — в свойственной ему манере — возвёл её в квадрат.
Может быть, «виноваты звёзды». Тимоти Шаламе и менее известная (но не менее талантливая) Тейлор Рассел образуют удивительно органичную пару. Я бы даже сказала, что Шаламе здесь на вторых ролях, а бал правит именно Рассел — невинная и «грязная» одновременно, брошенная всеми, но ещё надеющаяся на своё «долго и счастливо». Сопереживаешь ей почти что интуитивно, ведь она не единственная, кто пытается разобраться в себе без каких-либо шпаргалок и инструкций. И здесь уже становится не так уж важно, в чём именно её «особенность», — в поедании людей или, скажем, в любви к литературе. В определённый момент каннибализм становится абсолютной метафорой, и это, на самом деле, не так уж странно, ведь ещё дедушка Фрейд завещал рифмовать эрос и танатос. Мы убиваем тех, кого любим. А самки богомолов, как известно, откусывают головы своим избранникам сразу после спаривания.
По-настоящему жуткие в этом фильме ровно две сцены: встреча с матерью, которая невольно наследует завету Тараса Бульбы, и вторая встреча с Салли (Марк Райлэнс), когда выстреливают все чеховские ружья. Кровавых подробностей здесь, конечно, тоже достаточно, но они не идут ни в какое сравнение с мучениями человеческих душ. И потому на титрах, медленно ползущих под стенания Трента Резнора ('You Made It Feel Like Home'), действительно можно прослезиться. Имеющий уши, да услышит.