Я гуманитарный интеллигент в первом поколении. Моя мама — инженер-строитель в первом поколении; её отец — экскаваторщик, её мать — сначала работница совхоза на сеялке, потом домохозяйка (глубже — туман). Мой отец — вроде из старой, по его отцу, образованной семьи, кто-то из его предков был даже приятелем авиатора Уточкина, но папин отец умер, когда папе было три или четыре года, а папина мать была сперва работница шнурочного производства в Питере, потом надомная портниха в Ставрополе. И вот папа и мама у меня были — инженеры-строители. Мама жива, но давно на пенсии, ушла на инвалидность, ещё когда я был в армии, давно. Папа умер.
У меня в детстве была библиотека. С весьма разнообразным набором книг. И это было круто. У мамы моей библиотеки вообще не было, у папы были только художественные книжки, преимущественно приключенческие, потому что всё остальное его мама после смерти отца куда-то дела — как ненужное.
А я рос в окружении и справочников по математике и физике, и антологий зарубежной литературы, и фоторецептурных справочников, и сборников шахматных задач, и даже брошюр по женскому здоровью. Ну и родители постоянно стремились добывать новые книги. Вы знаете, что в СССР, в провинции, людям без связей это делать было не очень просто.
Но что-то добывалось. Потом я подрос и стал что-то добывать уже сам.
Ну и в плане звука: пластинки. Тоже — в сопровождении чего-то я рос, а что-то потом добыл сам. А что-то в пластинках так и не добыл, а впервые услышал уже в концертном зале в Европе или в mp3.
Собственно, я к чему веду.
Когда я поступил на филфак, я встретился там с людьми чуть старше меня, но системно образованными. До этого я полгода торчал на строительном факультете политеха — и там ничего такого не видел. Такое же, как у меня, нахватанное по верхам с редкими ныряниями вглубь. В основном, ещё более по верхам и с ещё более редкими ныряниями.
Но вот когда мне на стройфаке стало скучно и я перепрыгнул на филфак, абсолютное большинство там было едва ли не хуже, чем на стройфаке, но вот некоторые — нет. Да.
Я вдруг стал обращать внимание на то, что некоторые мои новые знакомые умудряются мои же знания в моей же голове и поправить. Буквально парой кратких, но важных реплик. А уж если заговорить с этими людьми всерьёз, то огромная куча моих случайных обрывочных сведений выстраивается ровненько и понятно. И это большей частью не преподы (хотя были и преподы), а мои же сверстники, студенты. Ну, может, на пару лет старше чуваки и чувихи.
Ну и я стал с ними общаться. И понял, что они тоже росли в окружении домашней библиотеки и домашней фонотеки, но у них было не так, как у меня. Сейчас подробности. Как было у меня?
Сначала прочитал Луговского, восхитился, запомнил имя Одиссей, но так, на фоне, потому что это же не про чувака с этим именем, а про ощущение войны её рядовым участником. Потом, на вечере в честь Восьмого марта у родителей на работе, услышал дурацкую песенку "Ты куда, Одиссей, от жены, от детей..." Обратил внимание на знакомое имя. Потом пошёл в детскую библиотеку, проел невнятно мозги библиотекарше Одиссеем и получил какой-то детский краткий пересказ "Одиссеи". Стало чуть понятнее. Потом бабушка, которая папина мама, попросила разобрать старый сарай во дворе и ты там нашёл среди прочего несколько книг, одна из которых — антология античной литературы, и там уже не только Одиссея в сокращении в гекзаметре и со сносками, но и Илиада в сокращении. И ты вдруг понимаешь, что всё, что ты знал до сих пор — это, говоря современным языком, только отголоски сиквела.
И вот ты поступил на филфак и общаешься с этими, которые как-то сразу знают, что за чем идёт и что из чего исходит.
И, общаясь с ними, ты узнаёшь, что у этих ребят и Одиссея, и Илиада были всегда. Вот они родились, научились протягивать ручки и сразу протянули их к Илиаде и Одиссее, а не как ты — к единственной книжке в доме бабушки — "Кобзарю" на украинском языке.
Ок, ладно, потом тебя от бабушки забрали, но и у родителей глубокой системности в библиотеке не было. Системность там была разве что в снипах, про которые ты в детстве вообще плохо понимал, что это такое. А так — ну вот Луговской, "Как человек плыл с Одиссеем". А собственно "Одиссеи" — нет. И не было. И, если бы не пара случайностей, и не было бы. И моих родителей это никак не тронуло бы. Ну потому что им насрать было на Одиссея. Даже не насрать. Они о нём, кроме дурацкой песенки "Шла бы ты домой, Пенелопа", и не слышали ничего. Того же Луговского, которого они купили по случаю, потому что книжки по случаю надо покупать, потому что это книжки, кроме меня в нашей семье никто и не читал ведь.
И вот я на филфаке. Смотрю на чуваков, которые прочитали Одиссею до Луговского, а то и вместо Луговского, на чуваков, которые узнали о том, кто такие ваганты, раньше, чем услышали песню "Из вагантов" в исполнении Игоря Иванова.
И я страшно завидую. Потому что я дикий, едва начинающий набираться человеческой учёности, а они в ней росли, как в подготовленной грядке.
И такое отношение было у меня долго. А потом я стал замечать, например, что некоторые из этих с детства воткнутых куда надо людей вбузились в лютейшие антинаучные мракобесные заморочки. И я удивляюсь: ну как же? системность же... А потом вспоминаю, что не было в той системности физики или даже тупо политехнического словаря. Одни сплошные гомеры/аристофаны. И кажется мне, что переоценил я гуманитарное знание, систематизированное с раннего детства, что справочник Бронштейна и Семендяева в определённом возрасте тоже не помешал бы.
Но тут начинаешь думать, что вот, блин, а ты ведь всю жизнь воспринимал сам себя как гуманитария, хоть и баловался, конечно, с естественными, но вот теперь, когда ты видишь, как гуманитарии, которые вроде бы настоящие, с младенчества воспитанные на правильной последовательности текстов, несут ахинею, сразу как-то возрастает в твоих личных глазах ценность негуманитарного образования. Но ты же вроде учился в математическом классе только из соображения "лишь бы не с обычными" и к математике, физике и прочему такому никогда особенно не лежал. Тем более что ты теперь на филфаке. Тебя даже в родной математической школе за это уже прокляли, бывшая классная разговаривать с тобой не хочет.
Но не надо делать резких движений. Окей, мы же не из гекзаметра Илиады родились, у нас есть куча хороших знакомых и на стройфаке, и на физмате. И половина из них (вроде не то чтобы надолго отпустил) начинают молоть что-то индуистское, про "ауру", про то, как сподручнее упромысливать баб, или про патриотизм.
Набор, если сложить, гораздо хуже, чем в то время случалось среди молодых гуманитариев (среди, скажем так, взрослых было совсем дурно, но об этом я узнал позже).
Вся эта херня сложила у меня в голове концепцию, схожую с советским принципом образования, но лучше: начинать надо с эпоса о всё видевшем и элементарной физики и математики. И долгое время ещё я людям, которые спрашивали меня, с чего им начать самообразование, что-то подобное и втирал.
Хотя они ведь спрашивали у меня, а не у кого-то другого, потому что видели примером меня. А у меня всё было не так.
Тем не менее, я много лет советовал спрашивавшим, что начинать следует, грубо говоря (я разное советовал, но примерно в этих пределах), с Махабхараты, Книги Бытия и справочника Выгодского по элементарной математике.
Я понятия не имею, последовал ли кто-то из спрашивавших этому (или похожему) совету, но почти уверен, что нет. Потому что уже теперь понимаю, что вопросы эти были не собственно вопросами, а попытками наладить контакт. Которые я доблестно слил. Молодец, чё.
Ну и, заметьте, я столько лет говорил, что лучше сначала читать Махабхарату, потом Илиаду и Одиссею, а уже потом — Луговского. Но кто это говорил? Я. Человек, который сначала читал Луговского. Потом Одиссею. Ну и так далее, наоборот. И ничего. Не самым дураком вырос (хотя некоторые, знаю, со мной не согласятся).
В общем, я с высоты опыта так скажу: начинать можно хоть с комиксов. Главное — не останавливаться.
Привет.